Эрин встала. Она больше не могла выносить насмешливое мерцание голографических мониторов, повторяющих одно и то же: «счастье, счастье, счастье…» Кругом одно лишь счастье! А она — единственная во всей вселенной, как казалось в этот момент, — была заперта в своём внутреннем одиночестве. — Господи, неужели во всей галактике не найдётся его и для меня? Почему? — пробормотала она, остановившись у панорамного иллюминатора. Глядя на миллиарды звёзд, она почувствовала, что в их холодном блеске таится что-то, чего ей так не хватает, — желанное и недостижимое...

Скрип торможения поезда метрополитена. Вопль: – Туды-т вашего родителя, наплодились-то как! У-у-х, ну и народу – тьма. Стойте, какая это станция? А, «Проспект Мира». Срочно дайте пройти, дорогу, дорогу! Что? Сам ты приезжий! Ага. И вас туда же. Хамло человечье! Да пошел ты в… Настойчивое копошение. – Христа ради, да где ж этот дурацкий пакет? Самодовольный смешок; вслед, чуть погодя, звук откупориваемой бутылки пива. Жадный глоток. И удовлетворенный выдох. – Нет, хумансам Свобода Воли не к лицу, она стала их придурошной чертой характера, не более...