Он сказал это так же просто, как если бы попросил передать солонку. Без тени смущения, без запинки, глядя мне прямо в глаза своими бездонными, казалось бы, честными карими глазами. Весь наш предыдущий разговор, весь этот вечер, вся эта проклятая, выстроенная по кирпичикам иллюзия рухнула в одно мгновение, снесенная одной-единственной фразой. Мир не замер, нет. Он сжался до размеров столика в этом дурацком пафосном кафе, до хрустальной вазочки с розой, до ее пухлых, подкрашенных блеском губ, которые только что произнесли: «Переведи мне четыреста тысяч...

Софья задумчиво смотрела на три ключа, лежащие на столе. Каждый из них открывал дверь в отдельную квартиру — наследство от отца. Тяжёлая потеря ещё не отпустила, боль утраты смешивалась с растерянностью перед неожиданно свалившейся на неё ответственностью. — Что же мне с вами делать? — прошептала она, перебирая холодный металл пальцами. Телефонный звонок прервал её размышления. Номер свекрови. — Да, Алла Петровна, — ответила Софья, стараясь, чтобы голос звучал ровно. — Сонечка, дорогая, как ты? — в голосе свекрови чувствовалась необычная теплота...