Марина проснулась раньше будильника — впрочем, как и всегда. За двадцать лет привычка вставать в шесть утра въелась в плоть и кровь, как запах кофе в старую кофейню. На кухне было еще темно, только электроплита мигала лампочкой, да сквозь занавески пробивался мутный свет от фонаря под окном. Тишина, которую она даже полюбила. Пять минут наедине с собой. Она кинула тапки под ноги, накинула халат и пошла ставить чайник. Все — как по накатанной: чайник, кружка, бутерброды для Бориса, овсянка для себя, два яйца вкрутую — он любит...

— Ну что, Лена, готова стать Рогожиной? Денис смеялся, а у Елены внутри всё сжалось. Рогожина. Как будто она за деньгами идёт замуж. Хотя... может, и правда за деньгами? Нет, она же любит его. Любит. Точно любит. Виктор Андреевич накрывал на стол. Привычно, аккуратно. Как учила покойная жена. Елена смотрела на его руки — крепкие, рабочие. Денис говорил, отец обещал квартиру. Двушку в центре. Там даже ремонт недавно сделали. — Пап, мы решили. Официально. В загсе расписываемся. Елена кивнула. Внутри билось: только бы не передумал насчёт жилья...