Зоя Семеновна всегда приходила в «Горжетку» на полчаса позже других «девочек». Она на ходу стягивала с красной от жары шеи шарф, отдувалась и пучила глаза, медленно, грузно ставила отекшие ноги на только что вымытый кем–то пол, проходила мимо охранника Вадика, потом двигалась между рядами навешанных шуб и дубленок к служебному помещению. — Приветствую! — вставал по струнке Вадик, быстро поправлял воротничок безупречной рубашки, как будто Зоя Семеновна — генерал, а он — так, рядовой, пороха не нюхал, и уже чем–то провинился...

- Я не поняла! Это что ещё такое? – возмутилась кондуктор трамвая, когда добралась до задней части вагона. – Чья собака лежит?! И почему она без намордника? Пассажиры стали удивленно переглядываться между собой и так же удивленно смотрели на кондуктора с терминалом в руках. Никто не знал, чья это собака. Более того – никто из них даже не заметил, как эта собака забежала в трамвай и тихонько, не привлекая к себе внимания, умостилась на свободном сиденье. - Значит, хозяина этой собаки в трамвае нет, - подытожила кондуктор, подходя ближе к животному...