Премию я получила в самый обычный серый понедельник — бумажный конверт, пахнущий типографской краской и чем‑то пыльным, канцелярским. Руководитель сухо пожал руку, коллеги уже раскладывали свои планы: кто-то шептал про новую технику, кто-то про отпуск у моря. Я сжала конверт так крепко, что аж зазвенели от напряжения ногти. Для меня это были не просто деньги. Это было как пропуск в их семейный мир, в котором я до сих пор ходила в прихожей, не разуваясь. Я уже видела, как свекровь, наконец, скажет...

Олеся (все звали ее Лера) стояла перед зеркалом в прихожей, в последний раз проверяя макияж и поправляя складки на своем дорогом платье — шелковом, цвета спелой сливы. Сегодня был день рождения Ирины, ее золовки, и Лера вечно подходила к этим визитам с желанием угодить и необъяснимой тревогой. — Ты прекрасно выглядишь, — обнял ее сзади Максим. Он поцеловал девушку в макушку. — Не волнуйся. Все будет хорошо. — Я не волнуюсь, — соврала Лера, проводя пальцами по бархатной коробочке в своей сумочке...