Когда она потом будет рассказывать — сначала осторожно, почти шёпотом, потом твёрдо — фразу, от которой по спине у слушателей пробегает холодок, ее голос станет неожиданно спокойным, как у дежурного по станции: «После двенадцати лет брака я выставила мужа за дверь. Осталась одна с двумя детьми». Слово «выставила» — не о силе, а о решении. О том щелчке, который делают замки — изнутри. На кухне пахло чёрным чаем и крахмалом: на табуретке остывала выглаженная форменная блуза, аккуратно сложенная на четверо, как в учебнике...

Воскресный ужин у свекрови обещал быть таким же, как и всегда: сытный борщ, неизменные расспросы о работе и дежурные упреки, что мы редко навещаем. Я натянула нейтральную улыбку, готовясь к привычному марафону. Максим, мой муж, уже с порога как-то сник, превратившись из взрослого мужчины в послушного сыночка. — Заходите, проходите, не стесняйтесь! — Галина Ивановна, моя свекровь, широко распахнула дверь, окинув нас оценивающим взглядом. — Леночка, а ты что это такая бледная? Не худей, это сейчас не в моде...