— Если родишь сына, то станешь нам настоящей дочерью, — Валентина Михайловна поправила золотистые очки и внимательно посмотрела на мой округлившийся живот. — А если девочку... ну что ж, будем считать, что это просто неудачная попытка. Я сжала в руках чашку с остывшим чаем и почувствовала, как внутри что-то болезненно сжалось. Не от движения ребёнка — от этих слов. В гостиной пахло её дорогими французскими духами и свежими лилиями из огромного букета, который Дмитрий дарил каждую неделю. Хрустальная люстра мягко освещала антикварную мебель, персидские ковры, картины в золочёных рамах...