Вечером на кухне пахло жареным луком и холодным чаем. Над плитой тихо щёлкнуло — погас огонь, а жена машинально протёрла стол влажной салфеткой, хотя на нём почти не было крошек. В соседней комнате приглушённо работал телевизор, экран мерцал голубоватым светом, и этот свет отражался в стекле кухонной двери. На диване лежал муж. Формально — смотрел новости, фактически — смотрел в телефон. Экран то вспыхивал, то гас. Большие пальцы рук быстро двигались, задерживались, словно он набирал длинную фразу, а потом стирал её целиком...

Марина давно научилась различать тишину. Есть тишина домашняя — мягкая, как плед, заполняющая углы квартиры. А есть другая — настороженная, с застывшим воздухом, в котором что-то явно зреет. Именно такая была сегодня. Она стояла у окна, глядя на серый двор, и слушала, как в соседней комнате муж листает что-то в телефоне. Листает резко, нервно, будто боится, что экран успеет выдать лишнее. Последние два месяца он делал это всё чаще — уходил к стене, разворачивал телефон так, чтобы Марина не видела,...