Вера щёлкала по объявлениям уже два часа подряд. Сидела на чужой кровати в посуточной квартире. Третья за месяц. Телефон показывал восемь часов вечера. На счету двадцать три тысячи. Из них шестнадцать – на эту жалкую посуточку на следующие две недели. Остаётся семь. На еду, на связь, на проезд. Она искала квартиру до пятнадцати тысяч. Дальше никак. Позвонила по седьмому объявлению за день. Комната на Горках. – Алло, добрый вечер. По объявлению звоню, комната ещё свободна? – Свободна. Вы работаете где-нибудь? Официально? Вера уже знала, что сейчас будет...

— Три тысячи за коммуналку. Две с половиной на продукты. Тысяча на твои лекарства. Пятнадцать тысяч на ремонт, потому что ты «случайно» залила соседей снизу, — голос Светланы Петровны был ровным, почти безэмоциональным, но каждая цифра падала на кухонный стол, как холодная монета. Она сидела напротив своей невестки, держа в руках потрёпанную тетрадь в клетку, заполненную мелким, убористым почерком. Оксана замерла с чашкой чая на полпути к губам. Она не ожидала такого поворота. Приехала в гости к свекрови после работы, уставшая, с единственной мыслью выпить чаю и пойти домой...