— Ты ничтожество, Ира! Ни-что-жест-во! — чеканил Стас, нависая над ней. Его лицо, обычно простоватое и добродушное, исказилось от злобы, превратившись в неприятную маску. — Ты думала, я тебе позволю жить спокойно? Да я тебя по миру пущу! Без копейки останешься, запомни мои слова! Будешь у метро милостыню просить! Ирина стояла посреди их маленькой гостиной, обставленной с такой любовью, и чувствовала, как ледяные тиски сжимают сердце. Каждое его слово было как удар хлыста. Пятнадцать лет брака, пятнадцать...

— Вася, нам нужно серьёзно поговорить. Василиса оторвалась от вышивания, с удивлением посмотрев на мужа. Виктор топтался у порога кухни, словно нашкодивший школьник, которого вызвали к директору. Его обычная уверенность куда-то испарилась, оставив после себя лишь растерянность и бегающий взгляд. — Что-то случилось, Витя? На работе проблемы? — Она отложила пяльцы с почти законченной лавандой. Сердце неприятно ёкнуло. «Серьёзный разговор» в их семье почти всегда означал одно — проблемы, связанные с его матерью, Алевтиной Семёновной...