Тайга у нас суровая, глухая, будто сама землю держит за плечи. Край тот зовётся Верхоленским Поясом — тянется между сопками и ключами так далеко, что и старики толком не знают, где ему конец. Медведя в тех местах всегда хватало, но последние годы развелось их до того, что в деревне уже не удивлялись, если бурый прошёл у калитки, будто свой. Мы с Лукичом тогда на лося собирались. Весна, всё мокрое, трава клочками черная, а клочками зеленая, сырость от земли идёт. Понимали — нельзя, но Лукич уговорил: мол, тихонько возьмём, да и всё...