– Ты проводишь время с девчонкой, которая младше тебя на двадцать пять лет, а я должна спокойно реагировать? Отец встал, взял ее за локоть. Крепко взял, почти больно. – В машину. Быстро. Они ехали молча. Отец смотрел на дорогу, вцепился в руль, как утопающий в соломинку. Мимо мелькали дома, магазины, люди. У всех своя жизнь, свои заморочки, только у нее мир рухнул как карточный домик. Дома отец прошел на кухню, налил себе воды, выпил залпом, налил еще. – Сядь, – кивнул на стул. Голос его был хриплый, как с похмелья...

Почему меня трясёт от запаха этого супа? Светлана зажала треснувшую чашку обеими ладонями, словно цепляясь за единственную опору в рушащемся мире. Три часа назад врач произнёс слова, от которых всё внутри обледенело: «Медлить нельзя. Нужна срочная операция». Теперь она стояла у мутного окна, глядя на серый двор, и пыталась понять — как дальше жить. — Мам, а есть что ещё поесть? — Игорь, не отрываясь от телефона, ковырял ложкой остывшую кашу. — Конечно, сынок, — Светлана повернулась к плите, но руки дрожали так, что чашка задребезжала о край раковины...