Квартира Алисы в это синеватое, будто выдохшееся время ночи напоминала не столько дом, сколько аккуратно сложенную скорлупу. Внутри неё — тишина, настолько плотная, что казалось: стоит губам чуть разжаться, и из них выпадет что-то лишнее, слишком личное. Пальцы Алисы зависли над клавиатурой, как над телом, которое она боялась разбудить неосторожным движением. Экран светился неярко, его холодный ореол делал её лицо тоньше, почти прозрачным, точно у героини старого фильма, погружённой в собственную тень...

Свет режет лицо так, будто кто-то прислонил лампу прямо к глазам. Он не открывает их — как будто это ещё один шаг, на который нет сил. Веки жжёт, белый свет просачивается внутрь, в самую глубину, как тонкий острый нож. Там, внутри, всё откликается этим светом — слабостью, липким страхом, пустотой, в которой нет ни одного опорного слова. Он — Игорь. Но пока это имя не имеет веса. Нет «я», нет привычного тела. Есть нечто распластанное на кровати, как вода, пролившаяся по полу и потерявшая форму. Пытается шевельнуть пальцами — пустота...