Весной 1921 года большевики, отказавшись от политики «военного коммунизма», объявили о масштабном экономическом маневре, который должен был спасти страну от полного краха. Семь лет спустя эта экономическая модель будет демонтирована в пользу жесткого централизованного планирования. Почему партия, ценой гражданской войны пришедшая к власти, решила вернуть элементы рынка — и почему затем от них отказалась? Чтобы ответить на этот вопрос, нужно понять не только экономическую логику НЭПа, но и политическую логику его свертывания...