К лету 1917 года крупнейшей партией в России являлась Партия социалистов-революционеров (эсеры). Она насчитывала более миллиона членов в 436 организациях по всей стране и на фронтах. Однако, эта огромная масса людей в реальности была очень «рыхлой», трудноуправляемой и раздираемой различными внутренними противоречиями. Вот как описывал ситуацию Виктор Михайлович Чернов, один из основателей партии и наиболее известный её теоретик, пытавшийся в 1917 году примирить будущих «левых» и «правых» эсеров (и прочие ответвления этой партии, менее известные): «Но сама сила партии была источником её слабости. В ряды эсеров неудержимо устремилась пестрая и многоликая улица. Это напоминало бегство овечьего стада. Люди, которые вчера понятия не имели ни о каких партиях, сегодня называли себя социалистами-революционерами и решали вопросы партийной жизни. Ничтожная горстка старых эсеров тщетно пыталась справиться с сырой, неоформленной массой, которая заполонила партию. Ни в какой другой партии переход от старого «скелета» к новому живому организму не был таким беспорядочным...» (с) В. М. Чернов. Великая русская революция. Воспоминания председателя Учредительного собрания 1905 — 1920. Левый «фланг» партии эсеров тяготел к большевикам, правый — выступал за союз с буржуазией и Временным правительством. Отдельно действовали министры-эсеры и «псевдо-эсеры», каковым В. М. Чернов называет А. Ф. Керенского. Сохранить единство партии эсерам так и не удалось. Надо сказать, что и большевики, особенно уже в ходе Гражданской войны, неоднократно сталкивались с реальной угрозой раскола партии (например, в случаях с «левой» и «военной» оппозициями). Здесь во многом всё держалось действительно на авторитете В. И. Ленина и на его умении «лавировать» между партийными группами. Фотография: лидеры партии эсеров на её III съезде, июнь 1917 года.