Жара в маленькой кухне стояла невыносимая, густая, как кисель, пахнущая подгоревшей молочной кашей и стиральным порошком. Я стояла у плиты, помешивая ложкой в кастрюльке с супом, который наотрез отказывался закипать. На левой руке, прижав к груди, я держала свою трёхлетнюю Лизку. Она вся горела, щёки были малиновыми, а влажные волосики липли ко лбу. Сбитая утром температура снова подползла к отметке 38,5. В аптечке пусто, последние свечи я поставила ей вчера ночью. Скрип входной двери прозвучал как выстрел...

— Ты совсем с ума сошла? Это недопустимо, Ника! — голос Сергея разнесся по квартире, заставив женщину вздрогнуть. Ника Помолова замерла у кухонного стола, крепко сжимая в руке телефон. Только что закончился разговор с директором отдела кадров, и предложение о повышении звучало в ушах сладкой музыкой. Но радость мгновенно улетучилась, когда она увидела выражение лица мужа. — О чем ты? Я просто обсуждала рабочие моменты, — Ника положила телефон на стол и повернулась к Сергею. — Да не об этом! — он раздраженно махнул рукой в сторону гостиной, откуда доносились громкие детские голоса...