— Ну вот, пришли, — Кира остановилась, расстегнула куртку. Солнце уже припекало совсем по–летнему, пахло сырой землей, липкими кленовыми листьями, только–только вылупившимися из тугих ярко–салатовых почек, дымком и горячим железом. Это раскалилась от тепла крыша гаража, что выдавался из ровного штакетника зеленым чудовищем. Двери гаража были закрыты на висячий замок и заросли кустарником, так что подойти близко было невозможно. Но Саша, Кирина дочка, разглядела за сухостоем, что двери расписаны ромашками и розочками, по краям пущены завитушки и виноградные лозы...

Пёс сел в двух шагах от него, мокрый до последней шерстинки, и виновато смотрел прямо в глаза. И такая тоска была в собачьих глазах, что старику стало отчего-то стыдно... Старик шёл вдоль облетающей аллеи, заложив руки за спину и глядя себе под ноги, чтобы не наступить в лужу. Осень – не лучшее время года для таких старых, как он, что бы там ни писал об этом великий наш Александр Сергеевич. Кости ломит, в носу хлюпает. Не хватало ещё ноги промочить, и тогда пиши пропало! Ухаживать за ним некому, так уж вышло...