В Гурзуфе художнику тесно. Видишь его поначалу чужими глазами - так много этюдов за сто с лишним лет здесь понаписано. Чувствуешь, что Коровин тебя опередил принципиально, а многочисленные члены Союза художников - беспринципно. Приходится начинать бездумно, пускаясь на поводу вдохновения, даже просто - вдоха, когда дышишь этим случайным ракурсом, густым солнцем, цветной щедростью нахоженных улочек. Конечно, пишешь море. Но как пишешь - противоречие живет в самом процессе работы, когда каждым движением кисти ты останавливаешь и фиксируешь непрерывное движение стихии...

Как рисовать на улице и не окоченеть, я придумал, когда оказался в январском Париже. Выбрав подходящий мотив, я выглядывал ближайшее кафе и, встав вплотную к его витрине, присматривал свободный столик с другой стороны окна. Заходил внутрь, заказывал кофе и тогда уже беззастенчиво раскладывал на столешнице альбом и маркеры. Кафе теплое, кофе горячий, стекла чистые, сидеть можно долго. Потом, через год, когда я сделал первый визит в прогретую сентябрьскую Жирону, рисовать в прозрачной тени городских стен было прекрасно...