Юлия приглянулась 35 летнему Константину Маковскому, когда ей было всего 15 лет. Художник, увидев хорошенькую девочку, воспылал к ней страстью и решил во что бы то ни стало на ней жениться. Юлия была не против. Брак с красивым, талантливым, обеспеченным и известным мужчиной казался ей куда перспективней, чем учеба. Родители девушки удивились возрасту жениха, подумали, что он староват для нее, но раз они оба хотели свадьбу, то перечить не стали. Попросили лишь дождаться шестнадцатилетия невесты. Сыграли свадьбу и началась семейная жизнь...

Его называли «русским Рубенсом» и «императором живописи». Современники шептались, что он пишет золотом, а не красками. Его мастерская в Петербурге напоминала боярские палаты: ковры Персии, старинные латы, натурщики в парче. Он зарабатывал беспрецедентные суммы (за «Боярский пир» заплатили 60 000 рублей — стоимость особняка!), но под позолотой славы жил мятежный дух: Вот полотна судеб, выписанные киноварью и слезами — летопись Константина Маковского и трех женщин, определивших его путь. Каждая строка — мазок на холсте вечности...