Я завещаю себя грязной земле, пусть вырасту любимой травой, Если снова захочешь увидеть меня, ищи у себя под ногами, Едва ли узнаешь, едва ли догадаешься, чего я хочу, Но я очищу и укреплю твою кровь.

Дикий гусь ведет свою стаю сквозь холодную ночь, "Я - хонк!" - говорит он, и это звучит для меня как призыв, Пошляку это кажется вздором, но я, слушая чутко, Понимаю, куда он зовет, там, в этом зимнем небе. Северный острокопытный олень, кот на пороге, синица, степная собака, Дети хавроньи, похрюкивающей, когда они тянут сосцы, Индюшата и мать-индюшка с наполовину раскрытыми крыльями В них и во мне один и тот же вечный закон. Стоит мне прижать ногу к земле, оттуда так и хлынут сотни Любовей, Перед которыми так ничтожно все лучшее, что могу я сказать...