Но пес лежал в беспамятстве последнем, Не чувствуя, что кто-то рядом дышит, Отгородившись от всего на свете тяжелой и ненужной головой... Вдруг, кто-то в памяти моей зажег Юпитер- Я вспомнил, как на тех же мертвых плитах Год с небольшим, в забрызганном простенке, Меж Церковью и суетной ареной, По- детски также защищая нечто В себе оставшееся, лежал Тальков, Нелепо пряча руки в своей крови... О, грань поребрика! Предательство Судьбы! О, гончая Любовь! Ты задохнулась, Когда века пласталась в смертном беге, Ища себя же в дымном лабиринте, Вымаливая мнимое участье в твоей судьбе...

В жизни искусствоведа настает такой момент, когда понимаешь, что нужно перейти Рубикон, посмотреть в глаза чудовищ, и вообще — как-то собраться с духом. Это всё мной было сделано для того, чтобы сходить на выставку Никаса Сафронова. И я сходил. Раз сходил — надо написать. Пишу вот. Сразу объясню, что никакой обличительной или публицистической задачи у моего текста нет, только познавательная и аналитическая. Я постараюсь избежать оценочных критериев и иронических высказываний, хотя бы потому, что это может каждый (и комментарии читателей в блогах на 99% именно таковы)...