Марина, пыхтя и упираясь бедром в лакированную стенку, пыталась сдвинуть с места старый сервант. Древний, как сама квартира, темный истукан, набитый хрусталем, который доставали только по большим праздникам и большим скандалам. — Ты что делаешь? — голос Светланы Игоревны ударил в спину, как щелчок кнута. Не громкий, нет. Тихий и вязкий, от которого по рукам Марины пробежали мурашки. Марина выпрямилась, сдувая со лба прилипшую прядь волос. В ее глазах на секунду мелькнула усталость, тут же сменившаяся колючей, оборонительной решимостью...

— Да перестань ты, Маш. Ничего страшного не случилось. — Ничего страшного? — Мария резко остановилась посреди кухни, сжимая в руках тарелку так сильно, что побелели костяшки пальцев. — Он пришел домой в два часа ночи, весь в грязи, от него разило перегаром, а ты говоришь — ничего страшного? Сергей устало потер переносицу. За окном уже начинало светать, а они все еще не спали. Вместо этого кружили по квартире, как два зверя в клетке — она с обвинениями, он с оправданиями. — Мы просто немного выпили с мужиками после работы...