Привет, дружище! Давай начистоту: имя Павел Иванович Мельников-Печерский тебе скорее всего ни о чем не говорит. И это не твоя вина! Это мы, как всегда, подзабыли одного из самых крутых и самобытных писателей XIX века. А зря. Представь себе: ты идешь по густому, дремучему нижегородскому лесу. Воздух густой, пахнет хвоей, грибами и тайной. Из-за деревьев доносятся то ли молитвы, то ли странные песни. Здесь, в этих чащобах, прячется от «официального» мира целая вселенная — мир старообрядцев, купцов-миллионщиков, отшельников, прозорливых старцев и хитрых дельцов...

...И для крестьян, и для почетных гостей кутьи наварили, блинов напекли, киселя наготовили… Кутья на всех одна была, из пшена сорочинского с изюмом да с сахаром. Блины в семи печах пеклись, чтобы всем достались горяченькие: в почетны столы пекли на ореховом масле, в уличные – на маковом, мирским с икрой да со снетками, скитским с луком да с солеными груздями. Кисели готовила Никитишна разные: почетным гостям – пшеничные с миндальным молоком, на улицу – овсяные с медовóй сытóй. Стерляжья уха на красный...