В тридцатых годах прошлого века научная фантастика только-только выбиралась из болота дешевых журнальчиков, все еще обвешанная лохмотьями ветхих штампов — скользких чудовищ, безумных гениев-злодеев и инопланетных принцесс. Да, Джон Кэмпбелл уже открывал первых гениев «золотой эры» - Саймака, Ван-Вогта, Корнблата и других, но все это пока еще было первым шагом из песочницы pulp fiction. Неудержимая, бескрайняя мощь фантазии Олафа Стэплдона в эту эпоху кажется таким же невероятным явлением, как общение с галактическим коллективным разумом жителям Лондона 1937-го года...

Вчера я писал о том, что люблю фундаментальные истории будущего и рассказал о книге "Город" Клиффорда Саймака. Но по сравнению с трудом Олафа Стэплдона под названием "Последние и первые люди", книга Саймака можно сказать просто погулять вышла. И я сейчас не о качестве или интересности книги говорю, я имею в виду масштаб. А "Первые и последние люди" это, пожалуй, самая масштабная история будущего, которая приходит мне на ум. Очень сложное и многоплановое произведение, которое охватывает период не 100, не 1000, а аж целых 2 миллиарда лет...