— Теперь такая живопись пошла, — говорила одна дама. — Ужас! Всё мазками и мазками, понять ничего нельзя. Ужасно. Я видела недавно в Петербурге выставку. Говорили, это импрессионисты. Нарисован стог сена, и, представьте, синий... Невозможно, ужасно. У нас сено, и, я думаю, везде — зелёное, не правда ли? А у него синее! И мазками, мазками... Знаменитый, говорят, художник-импрессионист, француз. Это ужас что такое! Это текст из книги воспоминаний русского художника, академика Императорской Академии художеств Константина Алексеевича Коровина...

22-летняя Надя Комаровская на всю жизнь запомнила, как увидела его впервые: импозантный господин в бобровой шубе, слегка подшофе, стремительно вошел в театр, и все забегали вокруг: пожаловал Коровин! Это был 1907 год. Наде стало как-то хорошо и уютно от лучезарности и силы, которая исходила от Константина Алексеевича. В Большом театре, при котором Надя училась в артистической школе, ведущий художник Коровин создавал эскизы костюмов и декорации к драматическим постановкам, операм и балетам. Его...