Никола Пуссен «Аркадские пастухи», 1628 год Картину создал французский живописец Никола Пуссен, являющийся одним из основоположников классицизма. Большую часть активной творческой жизни мастер провёл в Риме, что наложило определённый отпечаток на его работы. Сюжет полотна «Аркадские пастухи» отсылает нас к Древней Греции, что можно понять по одежде и венкам героев, а также по названию местности, в которой разворачиваются события — Аркадия. Аркадия упоминается на надписи, начертанной на каменной гробнице. Именно её так увлечённо разглядывают пастухи. Надпись гласит: Et in Arcadia ego, что дословно переводится как «И в Аркадии я». Глагол в этой фразе отсутствует. О чём же говорит пастухам эта таинственная надпись, и почему она их так взбудоражила? Фраза представляет собой крылатое латинское изречение, которое нередко использовалось в искусстве XVII—XIX веков. Вот только слово «я» можно интерпретировать по-разному. Одним из наиболее распространённых толкований фразы является значение «Я тоже когда-то жил в Аркадии». То есть смысл картины заключается в ограниченности жизни и скоротечности бытия. Какой-то человек тоже когда-то жил в Аркадии, но теперь он покоится в склепе. Надпись пытается донести до читающих, что когда-нибудь и их постигнет та же участь. Ещё фразу переводят как «И в Аркадии есть я», то есть «я» здесь означает смерть. Аркадия – это горная область Древней Греции, расположенная в центре Пелопоннеса. Позже слово «Аркадия» стало означать утопическое место, где все живут размеренно и гармонично. Однако даже в таком чудесном месте как Аркадия есть смерть. Пуссен написал эту картину в стиле классицизма, когда всё идеально, традиционно и гармонично. Даже стоящих героев художник расположил симметрично: женщина положила руку одному пастуху на плечо, в то время как второй пастух положил противоположную руку на гробницу. Историк и теоретик живописи Джованни Беллори в своей работе «Замечаниях о живописи Пуссена» отмечал, что сам Пуссен говорил об этой картине: «Смерть настигает нас на вершине счастья». Именно Беллори, по заключению Э. Панофского, принадлежит правильная интерпретация фразы, начертанной на гробнице: «Я — это смерть, которая присутствует повсюду, даже в счастливой Аркадии».