«Я не могу жить без искусства, не могу быть счастливой и любимой вне его», – написала в 1919 году в своем дневнике 23-х летняя начинающая художница Мария Ломакина[1]. Эти слова, проникнутые естественной искренностью, сильно отличаются от тех, которыми можно охарактеризовать мейнстрим искусства 1910–1920-х годов, выражавший себе через противостояние традиции и провокативность, громкие манифесты и декларации. Их подчеркнуто лирическая интонация звучит диссонансом к рациональным художественным концепциям и экспериментальным поискам многих её современников. Вместе с тем, не будучи программным заявлением, эта фраза раскрывает особенности темперамента художницы, своего рода ценностную систему...