У одной моей знакомой приключилась беда: ее сын, учащийся художественной школы, пестуемое в гуманитарных традициях интеллигентное чадо, ударился в коммерцию. С другими все было как бы ясно, и бедная женщина, мать-одиночка, актриса в отставке, недоумевающе вздымала руки: «Ну почему, почему именно он?» Сын, акселерат из нынешних (невозмутимо улыбчивое лицо трезво-холодного аналитика), заявил без обиняков, что уходит из школы, ибо зачем она ему, когда он за день может спокойно зашибить приемлемую для существования сумму...

Так вспоминал поэт о соучениках… Одни члены этой семьи сверкнули, как яркая звезда, другие прожили свой век, ничем не выделяясь. Сегодня – последний рассказ о товарищах поэта, о практически забытом Константине Костенском. Один из самых «безликих» лицеистов, он прожил недолгую жизнь и мало чем запомнился. Сообщая о его смерти, директор Е.Энгельгардт отметит, что «это был человек не блистательный, но добрый и в своем роде почтенный», на всю жизнь оставшийся, по характеристике того же Энгельгардта, «заштатным»...