Как же я скучал по таким вещам. Со времен «Преступления и наказания» не хватало этой щемящей безнадеги, которая следует за героем и за читателем. Читал, что Гамсун Достоевского на момент написания своего рассказа не читал, но чувствовал схожий образ мыслей. Как и принято в произведениях, где преобладает раскрытие внутреннего мира персонажа, главный герой здесь безымянный. Тело главного героя скорее помеха для него и для автора. А уж называть её, давать уникальную характеристику было бы лицемерием...

Я плыл по течению, купался в радостном утре, беззаботно расхаживал среди других весёлых людей; воздух был чист и ясен, душу мою не омрачняло ничто. В кои-то веки название романа не вводит в заблуждение. Если голод, то значит голод: жевать деревянные стружки, мечтать о горсточке овса для лошадей, грызть в слезах кость для собаки, блевать после неожиданной и злой шутки небес — бифштекса… И всё это, конечно же, не от хорошей жизни. В продолжении всей книги можно сказать, что нищета выгуливает голод среди безразличных декораций города...