Марина стояла возле хлебной полки и считала в уме. Обычный батон — сорок два рубля. Зерновой — восемьдесят семь. Раньше просто брала, какой хотела. А теперь в голове сидел голос свекрови: "Хлеб за восемьдесят? С ума сошла! В Пятерочке тот же за сорок!" Взяла обычный. Потом вернула на полку, взяла зерновой. Максимка его любит, говорит — вкусно пахнет. Положила в корзину и пошла дальше. Молочный отдел. Творожок детский — двести двадцать рублей. Обычный творог — девяносто. Валентина Степановна каждый...

— Лен, нужно поговорить. Серьезно. Голос Марины в телефонной трубке звучал напряженно, с той особенной интонацией, которая всегда предвещала новые финансовые просьбы. Я отложила каталожную карточку и потерла виски. За окном библиотеки моросил октябрьский дождь, превращая город в размытую акварель. Посетителей было мало — только старичок в углу листал подшивки газет да студентка что-то конспектировала у стеллажа с историческими трудами. — Слушаю, Марина. — Денису квартиру сняли. Хозяйка сказала, что нужно освободить до конца месяца...