786 Лесная опушка

— Мам, да что ты несёшь? Какая ещё доверенность на квартиру? — Марина чуть не выронила телефон, услышав слова свекрови. Она стояла посреди своей кухни, ещё в домашнем халате, с кружкой остывающего кофе в руке. За окном светило утреннее солнце, обещая прекрасный весенний день. Но слова Галины Петровны мгновенно превратили это утро в кошмар. — Не кричи на меня, невестка! — голос свекрови в трубке звучал спокойно и даже довольно. — Я всё правильно делаю. Квартира записана на Игоря, а значит, это наша семейная собственность...

— Мама, я же сказала, что мы приедем в воскресенье! — Марина прижимала телефон плечом к уху, одновременно помешивая суп на плите. Голос свекрови в трубке звучал обиженно и требовательно, как всегда. На кухню вошёл Андрей, её муж. Увидев выражение лица жены, он тяжело вздохнул и молча сел за стол. Эти звонки от его матери стали ежедневной пыткой для них обоих. — Да, мама, я понимаю, что ты скучаешь по Андрюше, — продолжала Марина, стараясь сохранять спокойствие. — Но у нас есть планы на субботу. Мы обещали навестить моих родителей...

Стеклянная дверца духовки треснула с таким звуком, будто кто-то выстрелил из пистолета прямо на кухне. Марина стояла с противнем в руках и смотрела на расползающуюся по стеклу паутину трещин, не веря своим глазам. Всё началось час назад. Марина вернулась с работы пораньше, планируя испечь любимый пирог мужа к его дню рождения. Но на кухне её встретила картина полного разгрома. На столе громоздились грязные кастрюли, раковина была забита посудой, а на плите застыли потёки от убежавшего молока. И посреди всего этого хаоса стояла её свекровь Галина Петровна с довольной улыбкой на лице...

Когда Тамара Ивановна вошла в квартиру с огромной коробкой в руках, Ольга сразу поняла — ничего хорошего её не ждёт. Свекровь сияла. Щёки раскраснелись от мороза и возбуждения, глаза блестели, словно у ребёнка, получившего долгожданный подарок на день рождения. Она даже не поздоровалась, не сняла туфли, а прямиком прошла в зал, оставляя за собой мокрые следы на линолеуме. Коробка была внушительной, перевязанной атласной лентой цвета шампанского. — Андрюша! Андрюшенька! — позвала она певучим голосом, и Ольга почувствовала, как внутри всё сжимается в знакомый узел...

— Ты что, совсем обнаглела? Это МОЯ квартира, и я решаю, кому здесь жить! Галина Петровна стояла посреди прихожей, скрестив руки на груди, и её голос звенел от праведного гнева. Весь её вид — от туго стянутых в узел седых волос до сжатых в тонкую линию губ — кричал о том, что она готова стоять на своём до последнего. За её спиной, в глубине квартиры, виднелся силуэт сына Павла, который нерешительно переминался с ноги на ногу, явно не зная, на чью сторону встать. Я, Тамара, молча поставила сумки с продуктами на пол и сняла пальто...

Когда Полина услышала щелчок замка, её сердце ёкнуло. Она замерла на кухне, сжимая в руках тёплую чашку чая. За спиной, в гостиной, на диване развалилась свекровь Тамара Владимировна с видом полноправной хозяйки. А в прихожей только что появился муж Роман, вернувшийся с работы. Полина знала: сейчас начнётся то, ради чего свекровь приехала. — Ромочка, сынок! Наконец-то! — голос Тамары Владимировны зазвенел фальшивой радостью. Она поднялась навстречу сыну, раскинув объятия. Полина не двинулась с места...

— Катя, подпиши вот здесь. И здесь. Просто формальность, милая. Голос Раисы Петровны звучал медово, почти ласково. Она протянула невестке папку с документами, её пальцы с идеальным маникюром легко скользнули по глянцевой обложке. Катя машинально взяла ручку. Она только вчера вернулась из командировки, голова раскалывалась от усталости, а тут ещё эти бумаги с работы, которые свекровь зачем-то решила ей срочно показать. — Что это? — сонно спросила она, листая страницы, заполненные мелким шрифтом. — Да так, по хозяйству...

Свекровь швырнула на стол фотографию и закричала так, что соседи наверняка услышали: — Вот она, твоя воровка! В ювелирном магазине мои серьги продаёт! Мои, умершей матери! Олег стоял посреди гостиной и смотрел на мать, как на незнакомого человека. Воскресное утро, которое ещё час назад обещало быть спокойным, разлетелось вдребезги. Вера Ивановна ворвалась в их квартиру без звонка, без предупреждения, используя свой комплект ключей, который Олег давно собирался забрать, но всё откладывал. Она была...

— Ты что, совсем обнаглела? Это МОЯ дача, МОИ грядки! — голос свекрови прозвучал так громко, что соседские собаки в трёх участках вокруг разом залились лаем. Лариса стояла посреди огорода, сжимая в руках садовые ножницы, и смотрела на разъярённую Тамару Ивановну с таким спокойствием, которое только сильнее распаляло старшую женщину. А началось всё три недели назад. Игорь ворвался в квартиру в пятницу вечером с таким выражением лица, будто его премии лишили. — Пакуй вещи, завтра едем к родителям. Мама сказала, что уже пора высаживать рассаду, всё подготовила...

Марина замерла с чашкой кофе в руках, когда услышала, как входная дверь хлопнула. Её свекровь, Зинаида Петровна, как всегда без звонка и предупреждения, уже прошла в прихожую. Звук её уверенных шагов по паркету был похож на барабанную дробь перед казнью. — Маринушка, я на минуточку! — голос свекрови звенел фальшивой бодростью. — Тут такое дело важное, обсудить надо! Марина поставила чашку на стол, чувствуя, как привычное напряжение сжимает виски. «Важное дело» у Зинаиды Петровны случалось три-четыре...

Светлана Петровна вошла в квартиру сына без стука. Ключ повернулся в замке так тихо, что Алёна, стоявшая спиной к двери на кухне, даже не услышала. Первое, что почувствовала молодая женщина — это чужое присутствие, тяжёлое и давящее, как перед грозой. — Опять готовишь что-то непонятное, — голос свекрови прозвучал за спиной внезапно, заставив Алёну вздрогнуть и выронить деревянную ложку. Светлана Петровна стояла в дверном проёме кухни, окидывая взглядом плиту с кипящими кастрюлями. На её лице читалось...

Договор купли-продажи лежал на столе у нотариуса, но подписать его могла только одна из них. И это была не та женщина, которая родила Дмитрия двадцать девять лет назад. Елена пришла в контору в половине одиннадцать, ровно в назначенное время. На ней была серая юбка и чёрный джемпер, в сумке лежали все необходимые документы. Она репетировала эту момент в голове сто раз, прежде чем надеть туфли. Она даже написала на телефоне подробный список того, что нужно спросить, хотя слова казались ей совершенно лишними...