Леонид Марлоу \ Фантастика

Айко Танака стояла на краю платформы, наблюдая, как подземный мегаполис Гелиос-Прайм оживает под покровом вечной тьмы. Здесь, в сердце Антарктиды, солнечный свет был лишь воспоминанием, замененным искусственными сияниями, которые танцевали на потолке пещеры, создавая иллюзию северного сияния. Но сегодня что-то было не так. Голограммы, обычно такие яркие и динамичные, мерцали и искажались, словно под влиянием чего-то невидимого. — Эмоциональный фон города нестабилен, — произнес голос в ее голове....

Арран Донн стоял на краю крыши, глядя на город Лумис, раскинувшийся под ним. Улицы, словно застывшие молнии, пересекали город в причудливых узорах, а дома, сотканные из облаков, парили в воздухе, поддерживаемые невидимыми силами. Вдалеке громыхало, и небо окрашивалось в оттенки фиолетового и зеленого — признак приближающейся грозы. — Ты готов, Арран? — раздался голос за его спиной. Это была Элира, его напарница и единственный человек, которому он мог доверять в этом сумасшедшем мире. — Всегда готов,...

3.Пламенорождённый Рождён в ядре вулкана, его кожа — чёрная базальтовая броня, а вместо крови — жидкий огонь. В его пробуждении винят алхимиков, пытавшихся приручить магму. Оставляет за собой стеклянные пустыни, где даже дожди испаряются, не долетев до земли. Говорят, в его груди пленена звезда, жаждущая свободы. 4. Морозный Исполин Древний дух полярной ночи, чей ледяной панцирь покрыт рунами вечной зимы. Его слёзы превращаются в алмазы, а крик замораживает мысли. В легендах он — страж портала в мир абсолютного нуля...

— Они возвращаются каждый третий вторник, — прошептал смотритель, не глядя мне в глаза. Его голос дрожал, словно песок под порывом ветра, а руки нервно теребили край выцветшей куртки. — Кто возвращается? — спросила я, но он лишь покачал головой и отвернулся, будто боялся, что слова призовут что-то невидимое прямо сюда, к заправке на краю пустыни Намиб. Меня зовут Сара Вандер, мне 34, и я фотограф-натуралист. Я приехала сюда, чтобы снять дюны — их золотые изгибы под закатным солнцем, их молчаливую, древнюю красоту...

— Не прикасайся к стенам, — прошептал старик, не глядя мне в глаза. — Они показывают то, что ты не захочешь увидеть." Елизавета Маркова, 26-летняя студентка-археолог, едва удержалась от улыбки. Старик, смотритель катакомб под Самарой, казался ей чудаком, застрявшим в прошлом с его суевериями. Она приехала сюда ради исследования — подземные тоннели обещали древние тайны, а не сказки. "— Спасибо за совет, — ответила она, скрывая насмешку. — Я учту." Старик покачал головой и растворился в полумраке...