le sue lettere

ты могла быть самой счастливой на свете. но предпочла самозванца, которому не место даже на этой падшей планете. он снова калечит, ты лечишь (не себя, а его, ведь так легче). веришь, вы — герои романа, но не как у Ремарка, скорей Мопассана. тоже байка про милых друзей, а на деле — чернее людей и не сыщешь. слышишь? как завещал Скриптонит, «было бы веселей», но не будет. время рассудит, осудит и по этим же судам затаскает. он тебя отпускает, а ты, как дворняга, скулишь и ноешь, лишь бы пустили обратно. ты так кровожадна! и неумолимо жестока. к себе

иду. в руке телефон и кофе с моим же поцелуем. вокруг Манежная и Красная площади. глаза слезятся, руки трясутся, щеки горят ярче, чем костры рябин Шуфутинского, чистые уложенные волосы превратились в гнездо. не удивлюсь, если там уже кто-то поселился. красная помада, которую я невзначай решила примерить утром, кажется, сползла ближе к подбородку. сил оглядеть себя ещё раз нет совсем, но уверена, что ко всему прочему, моя обувь в узорах грязевых подтеков. иду и смеюсь. как же все это нелепо. пытаюсь вспомнить, что сегодня за день. может, тяжёлого расставания? или бодуна? или всего вместе? оказалось нет. просто осень.

который вечер провожу в объятиях с кошками. они назойливо и старательно скребут на душе. чёрные. кажется, темнота сжирает меня изнутри. ползёт по животу, обволакивает лёгкие и подступает к горлу. тяжело дышать. кружится голова. будто бы пьяная. от господина Одиночества, полагаю. он приходит все чаще. говорит, мы будем счастливы вместе. я отнекиваюсь. не верю, не хочу, не будем. но он, как мужчина настойчивый, только упорнее лезет напролом. а что, если сломает? ну вот. снова пришёл. пойду открою.