Магия поэзии и прозы

Уильям Батлер Йейтс, выдающийся ирландский поэт, был не только лауреатом Нобелевской премии по литературе (1923 год), но и активным участником восточных традиций и мистицизма. Йейтс интересовался оккультизмом, астрологией и эзотерикой. Он был членом Ордена Золотой Зари, мистической организации, и занимался магией и символизмом. Йейтс написал множество стихотворений, в которых отразились его эзотерические интересы и стремление к духовному развитию. Его творчество сочетает в себе символизм, мифологию и мистические элементы, делая его одним из наиболее уникальных поэтов своего времени. Вот одно из известных стихотворений Уильяма Батлера Йейтса, называемое "The Second Coming" («Второе пришествие»), написанное в 1919 году. Это стихотворение отражает бурбонскую атмосферу послевоенного мира и переживания того времени: Turning and turning in the widening gyre The falcon cannot hear the falconer; Things fall apart; the centre cannot hold; Mere anarchy is loosed upon the world, The blood-dimmed tide is loosed, and everywhere The ceremony of innocence is drowned; The best lack all conviction, while the worst Are full of passionate intensity. Surely some revelation is at hand; Surely the Second Coming is at hand. The Second Coming! Hardly are those words out When a vast image out of Spiritus Mundi Troubles my sight: somewhere in the sands of the desert A shape with a lion's body and the head of a man, A gaze blank and pitiless as the sun, Is moving its slow thighs, while all around it Reel shadows of the indignant desert birds. The darkness drops again; but now I know That twenty centuries of stony sleep Were vexed to nightmare by a rocking cradle, And what rough beast, its hour come round at last, Slouches towards Bethlehem to be born? На русском языке это стихотворение можно примерно перевести так: Вращаясь в ширяющейся воронке, Сокол не слышит соколиного владыки; Всё распадается; центр не удержится; Беззаконие вспыхивает по всему миру. Кровь покрывает затмившийся прилив, и повсюду Церемонии невинности тонут; Лучшие лишены убеждений, в то время как худшие Полны страстной интенсивностью. Наверняка пришествие близко; Наверняка второе пришествие близко. Второе пришествие! Едва ли эти слова произнесены, Как перед моим взором возникает огромное изображение из Spiritus Mundi Смущает мое зрение: где-то в песках пустыни Фигура с телом льва и головой человека, Взгляд пустой и беспощадный, как солнце, Двигает медленными бедрами, пока вокруг Колеблются тени возмущенных пустынных птиц. Тьма снова опускается; но теперь я знаю, Что двадцать веков каменного сна Были измучены кошмаром качающейся колыбели, И какое-то грубое существо, час которого наконец наступил, Ползет к Вифлеему, чтобы родиться?