Чай с Баффеттом

Кто бы мог подумать, но в 1968 году Баффетт упустил одну из самых значимых инвестиций в своей жизни. И как бы мы всем чатом не пытались угадать, а что же это за акция — нам так это и не удалось. Причем ему было достаточно вложить совсем немного, чтобы на горизонте долгих лет получить астрономическую доходность. Подробнее об этом кейсе и о чем думал в этом время Баффетт в выдержке из биографии ниже. В 1968 году перспектива мирных переговоров по Вьетнаму в Париже вызвала очередное бурное оживление на рынке, Баффетт, минимизируя риски, холил и лелеял партнерство, взрастив его до 300 партнеров и 105 миллионов долларов. Когда дело касалось новых технологических компаний, Баффетт был особенно старомодным. Однажды, придя на собрание в Гриннеллский колледж, он обнаружил, что его товарищу по попечительскому совету Бобу Нойсу не терпится уйти из Fairchild Semiconductor. Нойс вместе с Гордоном Муром, директором по исследованиям и разработкам, и его заместителем Энди Гроувом решили открыть в Маунтин-Вью в Калифорнии безымянную новую компанию, основываясь на смутных планах усовершенствовать технологии производства микросхем до «более высоких уровней интеграции». Джо Розенфельд и фонд колледжа готовы были вложить в это дело по 100 тысяч долларов. В привлечении капитала поучаствовали еще многие, собрав 2,5 миллиона долларов для новой компании, которая получила название Intel или Integrated Electronics. У Баффетта было давнее предубеждение против инвестиций в технологии, которые, по его мнению, не имели запаса прочности. Даже успех Control Data, в акции которой вложились его родственники, не изменил мнения Уоррена о технологиях. Многие другие технологические компании, созданные в то же время, потерпели неудачу. Но с инвестициями Гриннеллского колледжа в технологии Баффетт согласился, хотя бы из уважения к Розенфельду. Застраховав инвестиции колледжа, Розенфельд обеспечил запас прочности. Как бы Баффетт ни восхищался Нойсом, он не стал покупать Intel для партнерства, упустив тем самым одну из величайших инвестиционных возможностей в своей жизни. Хотя в сложных условиях он снижал стандарты инвестирования, от необходимости сохранять запас прочности он не отказался бы никогда. Именно это качество — отказываться от возможного обогащения, если оно сопровождалось риском, который нельзя ограничить — и сделало Уоррена тем, кем он стал. Тем временем весь рынок начинал выглядеть для Баффетта как Intel. В письме, посвященном итогам 1968 года, он писал, что инвестиционных идей сегодня мало как никогда. (c) Элис Шредер. Баффетт. (Бамбора)

Подбираемся к экстремальной жадности. Основные индексы подходят к своим хаям. Когда цикл движется в своем направлении — новости вторичны. Если рынку надо расти — он съест плохие новости небольшим откатом. А вот если пришло время падать, тут хоть отчеты, хоть ставка, хоть рынок труда — падать будем пока тренд не выдохнется, а цикл не сменится. Отсюда и пресловутое trend is your friend. А вот как определить рыночные циклы, настроение инвесторов и тренд — это все и есть работа аналитика. Завтра заседание ФРС, как думаете какой риторики будет придерживаться Пауэлл?