Истории без границ

Когда Артём услышал по телефону: «Внучек, испеки мне тот самый торт, как я тебя учила!», — он понял, что день спокойным не будет. Голос бабушки звучал так уверенно и бодро, будто она поручала ему важную правительственную миссию. Бабушка уехала на дачу и оставила ему рецепт, который больше напоминал зашифрованный документ времён холодной войны: «щепотка того, немножко этого, главное — с душой». А с душой Артёма сегодня было туго — после рабочей недели она явно ушла в отпуск без предупреждения. Он...

В субботу утром Лена решила устроить генеральную уборку. Решение было героическим: её квартира напоминала поле боя после затянувшегося праздника. На кухне одиноко мигала лампочка над горой немытой посуды, в комнате царил хаос из книг, носков и непонятных коробок, а в коридоре стоял таинственный пакет, происхождение которого никто уже не помнил. На балконе уныло сиротела сушилка с неснятым бельём недельной давности, а в прихожей стояла башня из обуви, готовая рухнуть при малейшем прикосновении. —...

В тот вечер Коля решил собрать новый шкаф. Решение было смелым, учитывая, что в его послужном списке значились лишь одна собранная табуретка (шаткая), полка, упавшая через неделю, и тумбочка, которая до сих пор жила на трёх ножках. Но коробка с деталями уже стояла посреди комнаты, словно вызов, и отступать было некуда. Он разложил доски на полу, как карты в странной игре, и уставился на инструкцию. Та выглядела как древний манускрипт на неизвестном языке: рисунки были схематичными, стрелки указывали...

В воскресенье утром Артём заказал пиццу. Обычный жест, который должен был закончиться сырной корочкой, ароматом орегано и тихим счастьем ленивого выходного. Но всё пошло не так — вмешался кот. Кот по кличке Барсик был известен во дворе как стратег и диверсант. Он умел открывать двери лапой, красть носки у соседей, отключать роутер одним точным прыжком и однажды даже запер почтальона в подъезде. Сегодня же он решил, что пицца предназначена именно ему, и взгляд его блестел так, словно впереди его ждала главная победа...

В субботу утром Дима понял, что совершил стратегическую ошибку: он открыл холодильник. Там зияла пустота, одиноко лежал лимон, пакет абрикосового сока и банка оливок без крышки. На дверце висел магнит в виде коровы с надписью «Не забудь купить молоко», который издевательски блестел на солнце. Это значило только одно — поход в магазин. А поход в магазин для Димы всегда превращался в квест с непредсказуемым финалом, сродни компьютерной игре с ловушками на каждом шагу. Он надел кеды, прихватил сумку и спустился вниз...

Утро началось как обычно: будильник орал, чайник кипел, а Миша в третий раз за неделю искал носки разного цвета. При этом один носок всё время таинственным образом исчезал, словно у него была своя ночная жизнь. Он снова опоздал в офис и уже приготовился к укоризненному взгляду начальницы — той самой, у которой даже ресницы подчиняются дедлайнам. На пути к рабочему месту он успел пролить немного чая себе на рукав, зацепиться за кресло и мысленно выругаться на весь офис. Но в этот раз всё пошло не так...

Телефон зазвонил поздно вечером, когда Ирина уже собиралась ложиться спать. Звонок прозвучал так резко и настойчиво, что она вздрогнула. Номер был незнакомый, но с городским кодом, хотя у неё дома стационарный телефон отключили ещё лет пять назад. Она замерла, не зная, брать трубку или нет. Аппарат звонил снова и снова, будто кто-то был уверен, что она всё равно подойдёт. Ирина осторожно сняла трубку. — Алло? — её голос прозвучал тише, чем хотелось. На том конце была тишина. Только слабое потрескивание, словно из старых линий связи, и редкий треск, напоминающий дыхание...

Вечером в пятницу Антон понял, что холодильник пуст. Совсем. Даже кетчупа не осталось — а это был верный знак катастрофы. В ящиках валялась одинокая морковка с подозрительным налётом, банка горчицы без крышки, как не странно банка свежей сметаны и засохший кусочек сыра похожий скорее на строительный материал. Он открыл морозилку в надежде на чудо и обнаружил там единственный пакет пельменей. Судьба решила проверить его. — Ну что, будем варить, — сказал он вслух, словно заключал договор с самим собой, и даже поднял руку, будто клялся на Конституции...