Узел тоски по миру

Кавказ в русской литературе — не место действия, а место испытания. Туда ехали по разным причинам: по службе, в ссылку, за свободой, от себя. Но почти никто не возвращался прежним. Этот текст — о том, почему для Толстого Кавказ стал не экзотикой и не романтикой, а точкой, где пришлось отказаться от лжи — и в жизни, и в слове. В русской литературе XIX века есть пространство, которое нельзя считать просто географией. Кавказ — не фон, не экзотика, не «южный колорит». Это территория предела. Место,...

(Чехов, Толстой, Платонов и Святые Отцы) Вопрос о том, почему добро в конечном счёте сильнее зла, кажется наивным лишь тем, кто смотрит на мир короткой дистанцией. История, политика, новости и личный опыт слишком часто убеждают нас в обратном: зло действует быстрее, грубее, технологичнее. Оно захватывает внимание, власть, ресурсы. Оно выигрывает раунды — и делает это демонстративно. Но литература и духовный опыт человечества смотрят дальше одного раунда. И почти всегда приходят к одному и тому же выводу: зло может побеждать, но не может удерживать...

(попытка говорить без лозунгов) М. Нестеров. «Философы». Разговор без крика — как форма сопротивления злу. Фраза «добро победит зло» звучит сегодня наивно. Слишком много примеров вокруг, когда побеждает грубая сила, цинизм, наглость, холодный расчёт. Слишком часто именно зло оказывается быстрым, эффективным и, кажется, успешным. И всё же — если смотреть не на отдельные вспышки, а на долгую человеческую историю, возникает странное ощущение: зло почти всегда выигрывает мгновенно — и почти всегда проигрывает в итоге...

В шумное время особенно ясно слышны те, кто говорил тихо. Антон Павлович Чехов не писал манифестов, не учил жить и не делил людей на «правых» и «виноватых». Он просто смотрел на человека — внимательно, долго и без ненависти. И, возможно, именно поэтому сегодня его голос снова становится необходимым. Антон Павлович Чехов — человек, умевший видеть другого без ненависти Есть писатели, которые объясняют мир. Есть те, кто его судит. А есть редкие — которые просто смотрят. Антон Павлович Чехов был именно таким человеком...

Я начала этот канал, потому что сама давно ищу место, где можно дышать и думать медленно. Если вам нужно то же самое — добро пожаловать. Исаак Левитан. «Вечерний пейзаж». Здесь сумерки становятся молитвой, а тишина — тем местом, где душа вспоминает о себе. Узел тоски по миру: зачем здесь тишина Иногда наступает момент, когда человек понимает: ему нужно не больше информации, а больше тишины. Мы живём в мире, где новости сменяют друг друга быстрее, чем успевает успокоиться сердце. Голоса становятся...