Лабиринт Судьбы | Анна Белль

Я стояла посреди гостиной в своей новенькой норковой шубке цвета горького шоколада и чувствовала себя преступницей, пойманной на месте преступления. Хотя какое, к чёрту, преступление? Я потратила свои кровные, заработанные собственным горбом! — Артём, это мои деньги, — попыталась я сохранить спокойствие. — Я копила полтора года. — Твои? — он саркастически усмехнулся. — Мы семья! У нас всё общее! А Павлику сейчас действительно трудно, ему на квартиру не хватает совсем чуть-чуть. Вот она, любимая песня последних трёх месяцев...

Я поперхнулась печеньем. Серьёзно? Мы действительно это обсуждаем за воскресным чаепитием, как прогноз погоды? — Валентина Ивановна, вы хотите сказать... – я не договорила, потому что горло сдавило от возмущения. — Я хочу сказать, Катенька, что твоя дочь совершенно не похожа ни на тебя, ни на моего Сашу. У нас в роду все светленькие, а Лиза – вылитая цыганочка. И характер... Ты же знаешь, я люблю внучку, но факты остаются фактами. Вот так, моя свекровь намекнула, что я, возможно, изменила её драгоценному сыночку...

Свекровь стояла посреди комнаты, скрестив руки на груди, словно грозовая туча перед летней грозой. Мой муж Андрей сидел на диване, виновато уставившись в пол. — Мам, давай спокойно... — начал он, но она перебила его жестом руки. — Спокойно? После того, что ты натворил? Как я теперь Зинаиде Петровне в глаза смотреть буду? Я осторожно поставила пакет на тумбочку в прихожей. Что там он опять устроил? Неделю назад мы с Андреем переехали к его маме. Временно, пока не закончим ремонт в нашей квартире. Три месяца обещали строители, а уже полгода прошло...

Я замерла на пороге собственной квартиры, держа в руках пальто. Галина Николаевна восседала на моём любимом диване, как королева на троне, а рядом с ней громоздились три огромных сумки. — Добрый вечер, Галина Николаевна, — выдохнула я, старательно контролируя дрожь в голосе. — А вы... откуда? — Как откуда? — она удивлённо подняла брови. — Игорь не предупредил? Я к вам на месяц приехала. Ну что встала? Я с утра в дороге, голодная как волк. Я посмотрела на часы. Половина восьмого вечера. Я только...

Я замерла с ноутбуком на коленях. Только что закончила важную видеоконференцию с заказчиками из Москвы, которые согласились на мой проект. Проект, над которым я бессонно работала три недели. Проект, который принесет семье больше денег, чем зарплата мужа за два месяца. — Добрый день, Валентина Ивановна, — выдохнула я, закрывая ноутбук. — Не ожидала вас увидеть. — А я вот решила нанести визит, — свекровь сняла пальто и окинула кухню критическим взглядом. — Смотрю, у тебя тут как обычно. Раковина грязная, пол не мыт, обед не готов...

В трубке повисла тишина. Я слышала только собственное сбившееся дыхание и далёкий гул телевизора у мамы в квартире. За спиной послышался шорох — муж Артём вышел из спальни, заспанно потирая глаза. Он вопросительно посмотрел на меня, и я отвернулась к окну. — Оля, — наконец произнесла мама таким голосом, будто я ударила её по лицу. — Я не понимаю. Мы же договорились. Я одна, мне не хватает пенсии даже на лекарства. Я закрыла глаза. Вот оно — вечное чувство вины, которое мама умела вызывать одним только тоном...

Я оторвалась от ноутбука и уставилась на неё. Мама стояла в дверях, скрестив руки на груди, и её лицо напоминало грозовую тучу перед ливнем. Рядом маячил мой младший братец Дима, изображая на физиономии нечто среднее между триумфом и смущением. — Что-что? — переспросила я, не веря своим ушам. — Слышала прекрасно, — отрезала мать. — Диме пора обзаводиться своим жильём, а ты уже взрослая, можешь и сама устроиться. Надо сказать, что эта трёхкомнатная квартира досталась мне по наследству от бабушки два года назад...

— Мама, ты серьезно? — выдавил он. — Абсолютно, — свекровь поправила прическу. — Мне нужен внук, продолжатель рода Воронцовых. Если родится девочка, значит, вы недостаточно старались. Я почувствовала, как внутри всё закипает. Мы с Максимом три года снимали однушку, копили на первоначальный взнос за ипотеку. А тут свекровь предложила нам переехать в трехкомнатную квартиру — наследство от покойного свекра. Мы обрадовались, думали, наконец-то появится свое жилье. Но оказалось, радоваться было рано. — Валентина Ивановна, — начала я как можно спокойнее, — но мы же не можем выбирать пол ребенка...

Я смотрела на Михаила сквозь приоткрытую дверь и не верила своим глазам. Передо мной стоял мужчина, который три года назад ушёл к молодой коллеге, забрав из нашей совместной квартиры всё самое ценное — включая мамины серебряные ложки и папин коллекционный сервиз. Тот самый человек, который через суд пытался отсудить у меня дачу, доставшуюся от бабушки. — Миша, ты в своём уме? — я крепче сжала ручку двери. Он выглядел помятым, в мятой рубашке, с небритым лицом. В руках небольшой рюкзак. Ничего общего с тем франтом в дорогих костюмах, каким я его помнила...

Я стояла посреди нашей кухни с телефоном в руке, а Олег в очередной раз становился на сторону свекрови. Только что Галина Петровна звонила и объясняла, почему наша новая квартира — неудачное вложение денег. — Опыт? — переспросила я, чувствуя, как закипаю. — У твоей мамы опыт в том, как всю жизнь прожить в хрущёвке и бояться любых перемен! Олег поморщился, словно я сказала что-то неприличное. — Ты грубишь. — Я говорю правду! Мы женаты три года, и все это время я старалась ладить со свекровью. Улыбалась, когда она критиковала мой борщ...

Я замерла с тряпкой в руках посреди кухни. Сердце колотилось так, будто пыталось выпрыгнуть из груди. Всего-то попросила переставить цветочный горшок с подоконника. Но Раиса Михайловна восприняла это как личное оскорбление. — Мам, ну что ты, — вяло вступился Костя, мой муж, не отрываясь от телефона. — Лена же просто хотела убраться. — А я не просила её убираться, — парировала свекровь. — Мы прекрасно жили до её появления и проживём после. Вот так. Три месяца назад мы с Костей переехали к его матери, потому что съёмная квартира стала неподъемной после сокращения на его работе...

Я стоял посреди парковки у торгового центра, держа в руках пакет с продуктами, и чувствовал себя полным идиотом. Вокруг ходили люди с тележками, кто-то косился на нас с любопытством. Отличное представление устроили, ничего не скажешь. — Лен, подожди! — попытался я остановить её, но она уже завела мотор. Машина рванула с места, оставив меня наедине с пакетом замороженных пельменей и острым чувством вины. Хотя винить себя я не собирался. Или собирался? Чёрт, в голове творилась полная каша. Всё началось три недели назад, когда мой друг Димка позвонил мне среди ночи...