Истории обычных людей

Гриша сидел за столом и теребил ложку. Его взгляд скользил по ухоженному ковру и разбросанным журналам на журнальном столике. В соседней комнате слышался голос тёщи — она что-то обсуждала с дочкой. Он мог бы выйти, но его тянуло сидеть здесь и слушать, как её шорохи наполняют дом, словно её присутствие было силой, поглощавшей воздух. – Гриш, ты что, молчишь? – вдруг спросила тёща, появляясь в дверях. Женщина, сдержанная, но с лёгким упрёком в голосе, смотрела на него, как на подопытное животное...

— Сынок, ты что, суп сегодня не ел? — Наталья Павловна смотрела на тарелку Артёма, в которой почти ничего не осталось. — Я же говорила, что нужно дольше тушить овощи, а не подавать полусырыми... — Мам, всё нормально. Суп вкусный, просто я перекусил на работе, — Артём виновато улыбнулся, но взгляд его жены Ани словно прожигал ему спину. Аня молча поставила на стол чашку чая. Её лицо ничего не выражало, но внутри всё кипело. Эти «мамины советы» звучали каждый вечер: что добавить в борщ, как правильно стирать рубашки, почему нельзя «всё время сидеть в телефоне»...

– Лена, тебе не кажется, что пора приготовить ужин? – голос Сергея звучал спокойно, но с едва заметными нотками превосходства. Лена оторвала взгляд от экрана ноутбука, сидя за столом. В её глазах мелькнула тень раздражения, но она взяла себя в руки. – У меня ещё созвон через десять минут. Может, сам что-нибудь придумаешь? Сергей поморщился, как от кислого лимона. – Ну да, конечно. Ты же теперь у нас карьеристка. Только раньше такого не было – ужин всегда вовремя, в доме чистота… а сейчас что? Лена закрыла крышку ноутбука и встала, посмотрев мужу прямо в глаза...

— «Твоя мама опять разбудила Полину своим сериалом! Когда это закончится, Оля?!» — голос Андрея дрожал от сдерживаемого раздражения. Ольга закусила губу, прижимая к себе спящую дочку. Её взгляд метался между мужем и дверью в кухню, где тихо шуршали кастрюли. — «Андрей, ну прекрати. Это временно...» — «Временно? Полгода — это временно? Она хозяйничает здесь, как у себя дома, а я, по-твоему, кто?» — «Она моя мама. И я не могу выгнать её, понимаешь?» В кухне послышался кашель. Ольга поняла, что мама всё слышит...

– Максим, не забудь надеть тапочки! – раздался голос тёщи из кухни. – Уже иду! – Максим вздохнул, доставая свои видавшие виды шлёпанцы из шкафа. Эта сцена повторялась ежедневно на протяжении последних двух месяцев. В самом начале он и его жена Аня только собирались заехать к её маме на пару недель, пока их квартира ремонтируется. Но обстоятельства, как водится, внесли свои коррективы. Аня смотрела на мужа с тревожным сожалением: – Макс, потерпи ещё немного. Скоро закончат укладку плитки. – Да я терплю… – он натянул улыбку...

— Ну что, Настя, в этом году снова «творческое рукоделие»? — Костя едва заметно ухмыльнулся, подавая жене тяжёлую коробку, обёрнутую золотистой бумагой. — Мамина «неожиданность». Настя прищурилась. Она заранее знала, что внутри не найдёт ничего хорошего. С момента её первой встречи со свекровью подарки Валентины Степановны всегда вызывали больше вопросов, чем радости. Но отказаться от вскрытия коробки было нельзя — Костя ждал, и, что ещё хуже, свекровь наверняка позвонит завтра, чтобы обсудить это...

– Катя, ну сколько можно?! Уже неделю на завтрак яичница! – Людмила Сергеевна смотрела на тарелку с укором, как будто перед ней тарелка с едой для крыс. Катя сжала вилку так крепко, что побелели пальцы, но ответила спокойно: – Алексей сам сказал, что любит яичницу... – Алексей любит домашние пельмени, если ты забыла. Тебе ведь проще бросить их на сковородку, чем раскатывать тесто, да? Алексей, сидевший напротив матери, ссутулился, как школьник, которого отчитали за двойку. Катя впилась взглядом в мужа, надеясь услышать хоть слово в свою защиту...

На кухне звучал монотонный звук ножа, режущего капусту. Оля готовила борщ, который, как ей казалось, мог бы наконец-то угодить Татьяне Павловне, её свекрови. Вчера вечером муж, Лёша, тихо шепнул: – Мамка любит борщ, но не слишком кислый. Постарайся. Оля стиснула зубы. Постараться? Ещё больше? Казалось, всё, что она делала с момента свадьбы, было посвящено одному – попыткам заслужить одобрение этой женщины. – Ну, что там с обедом? – громко спросила свекровь, появляясь на пороге кухни. Оля натянула улыбку: – Почти готово, Татьяна Павловна...

– "Алекс, ты слышал?" Голос Леры звенел в ночной тишине. Она стояла в центре гостиной и напряжённо вглядывалась в полумрак комнаты. Под ногами слегка скрипнули половицы. – Лер, опять мыши, – отозвался Алекс с лестницы, не оборачиваясь. – Нет, это не мыши! – Она повысила голос, подбежав к нему и потянув за рукав. – Я видела, как стул сам сдвинулся! Он рассмеялся, но его смех прозвучал неестественно громко, словно он пытался заглушить собственный страх. – Ты переутомилась. Новый дом, столько работы… Тебе просто показалось...

Каждый вторник ровно в пять она заходила в уютное кафе на углу старой площади. Её неизменный заказ: чашка чёрного кофе с корицей и кусочек пирога с абрикосами. На ней всегда был строгий костюм, а на плечах — шарф, который словно впитал в себя запах весеннего дождя. Сегодняшний день не отличался от предыдущих — тот же мягкий свет из окна, тихий шёпот посетителей за соседними столиками. Она сидела за своим любимым столиком у окна и нервно теребила салфетку. Ждать его всегда было мучительно, но это ожидание почему-то приносило радость...

Пробуждение. Сергей открыл глаза, и первое, что он увидел, — потолок, покрытый лёгкими трещинами. В этот момент он не придал этому значения, потянулся к телефону и глянул на экран. 7:15 утра. Обычный день, казалось бы. — Вставай, пап! Опоздаешь! — из коридора донёсся голос дочери. Сергей встрепенулся. Работа, школа, утренняя суета. Всё так, как всегда. Он быстро собрался, сел за руль и повёз дочь к школе, как делал это каждый будний день. Только вот что-то… мешало. Когда он возвращался домой вечером,...

Он снова подошёл к её дому. Сердце билось, как молот, как десять лет назад. Только тогда он стоял здесь мальчишкой — с дрожащими руками и головой, полной надежд. А сейчас он был совсем другим. За плечами были долгие дороги и пропасть воспоминаний, но глупое сердце упрямо билось, как в первый раз. — А ты, оказывается, так и не сдаёшься, — услышал он хриплый женский голос у себя за спиной. Илья обернулся. Перед ним стояла старушка в потрёпанном пальто, с усталым взглядом, в котором таились горечь и долгая усталость...