Сердечные истории

Пока я щурилась сквозь очки для чтения, стараясь разглядеть, прижились ли те герани, что я недавно пересадила на балконе, на кухонном столе завибрировал телефон. Экран загорелся знакомым именем — Лёня, а рядом, как всегда, — его фотография с малышом Сашей на руках, оба улыбаются так широко, что казалось, будто солнце само пролилось в мою тихую, одинокую комнату. Сердце у меня сжалось от нежности — как всегда, когда я вижу их вдвоём. Я отложила маленькую лопатку, вытерла руки о фартук и сразу же ответила...

Предыдущие части: Дни сменялись неделями. «Нова Билд» преобразовывалась на глазах. Новые проекты, современные технологии, инициативная команда — всё, о чём мечтал Павел Алексеевич, становилось реальностью. Роман с головой ушёл в работу. Его отдел показывал лучшие результаты. Сам он стал другим — собранным, ответственным. Людмила Степановна неожиданно отозвала иск. Вероятно, поняла бессмысленность сопротивления. Теперь она время от времени приходила в офис и наблюдала за переменами молча, сдержанно, но внимательно...

Предыдущие части: Утро началось неожиданно. В приёмной её уже ожидала группа молодых специалистов — глаза горели, в руках презентации. — Мы давно хотели представить эти идеи, — с воодушевлением начал Пётр, один из молодых инженеров. — Но раньше нас особо не слушали… Ольга просмотрела материалы. Идеи действительно были свежими и сильными. — Готовьте расчёты. Соберём рабочую группу, — сказала она, улыбаясь. — Теперь вас услышат. Сразу после этого появился Роман. В руках у него была папка с документами, лицо сосредоточенное и уставшее — будто он не спал всю ночь...

Предыдущая часть: Кабинет Павла Алексеевича встретил её всё тем же запахом кожи и дерева. Всё осталось, как при нём: массивный стол у окна, стеллажи с книгами вдоль стен, глубокие кресла для посетителей. Только фотографий на столе не было — их, похоже, убрала Людмила Степановна. Ольга подошла к сейфу, скрытому за картиной. Пальцы дрожали, когда она набирала код. Замок щёлкнул. Внутри — толстая папка и ещё один конверт. Внутри конверта — фотография: она и Павел Алексеевич на одном из корпоративных мероприятий...

В то утро Ольга проснулась с тяжестью на сердце, словно что-то невидимое давило на грудь. Она долго лежала, не отрывая взгляда от потолка, пытаясь понять, откуда взялась эта тревога, такая необъяснимая и глухая, как предчувствие беды. Неделю назад она получила официальное письмо от нотариуса — сухое уведомление с приглашением явиться на оглашение завещания её бывшего свёкра, Павла Алексеевича Дьяков. Даже после развода с Романом, сыном Павла, он не отвернулся от неё — напротив, продолжал звонить,...

Предыдущие части: Моим юристом оказалась Ксения — лет тридцать с небольшим, с острым взглядом, уверенными движениями и голосом, которому хотелось довериться. Она молча выслушала всё: про тридцать лет невидимого труда, про кухню, заботу, молчание и про то, как дом давно перестал быть домом, а стал местом службы. Когда я закончила, она закрыла папку и спокойно сказала: — Тридцать лет жизни, вложенной в семью, — это не просто эмоции. Это ваша история, и закон её уважает. Мы подаём на раздел имущества...

Предыдущие части: Лида выглядела как женщина, которая никогда не знала нужды. Она носила пальто с идеальной посадкой, обувь — на устойчивом каблуке, макияж — безупречный. Каждое утро проходила мимо моего дома, стуча каблуками по тротуару, разговаривая с кем-то по телефону с деловым видом. А по вечерам возвращалась — с сумочкой, болтающейся на сгибе локтя, и поднятым подбородком. Она всегда смотрела на меня этим остекленевшим, снисходительным взглядом, будто невзначай подмечала, как я сижу у окна в запачканном фартуке, растрёпанная, уставшая, — и всё это словно подтверждало: она — выше...

Предыдущая часть: Все эти годы я иногда подумывала уйти, но по-настоящему решилась лишь однажды, этому помешала сестра мужа… Она пришла в гости, заметила, как я собираю вещи, и попыталась меня остановить: "Ты уже не молодая, зачем тебе этот скандал? Что подумают люди?" Я взглянула ей в глаза и спокойно ответила: "Я не боюсь." Тогда она сменила тактику: — А Егор? Он ведь парень на выданье. Ты хочешь, чтобы его считали из неблагополучной семьи? Егор был моим сыном, я растила его почти одна. И хотя он стал холодным и жёстким, но, как бы он ни отдалялся, материнское сердце всё равно тянется к сыну...

Вечером, накануне юбилея моего мужа, когда до Нового года оставалось всего три дня, я стояла посреди кухни с гудящей спиной и чувствовала, как у меня кончается терпение. Именно в тот день я почувствовала себя уставшей и опустошённой, как никогда. Декабрь выдался тёплым, не по-зимнему мокрым — на улице шёл дождь, как осенью, не было ни снега, ни морозца, ни праздничного настроения. Я испортила ужин, который готовила больше пяти часов, и в какой-то момент просто смахнула со стола всё — тарелки, салатницы, столовые приборы...

Предыдущие части: На улице ветер хлопал ставнями, я сделала глубокий вдох. Вадим вернулся, но я уже не была той наивной женщиной, которая когда-то ждала любви. Я изменилась, я знала, чего стою, я умела защищать себя и своего сына. И хотя Елена теперь вдруг зачастила ко мне в гости, и разговаривала уже не язвительно, не с насмешкой — а вежливо, мягко, будто заботясь — я знала: за этой маской кроется всё та же волчица. Она пришла с коробкой пирожных, позвала на чай и даже предложила помочь разобрать старые вещи в кладовке...

Предыдущие части: Но пока я постепенно восстанавливала покой в своей жизни, Инна и Сергей столкнулись с настоящей катастрофой. Проблемы Сергея с азартными играми давно были предметом пересудов в городке, но теперь, когда всё вышло наружу, кредиторы перестали давать ему хоть какие-либо отсрочки. Те самые «акулы», с которыми он раньше играл в долг, теперь начали охоту всерьёз, ему никто больше не верил. А дела Инны шли всё хуже. Когда-то она неплохо зарабатывала на продаже страховок — умела красиво говорить, убеждать...

Предыдущая часть: После свадьбы с Вадимом у нас родился сын, Даниил. Когда он пошёл в школу, мои родители помогали забирать его, возили на занятия, брали на выходные. Все эти годы они были для него настоящими родителями, пока я пыталась выжить в этом доме с Анной Андреевной. Моим родителям было уже немало лет, но они ни разу не пожаловались. Они всегда понимали, через что мне приходится проходить, и никогда не просили ничего взамен. Молча, сдержанно, с настоящим достоинством они просто были рядом — поддержкой, опорой, моим безопасным тылом...