But life goes on

На этом я бы и хотел закончить описания моего первого отрезка жизни. Я писал исключительно для моих близких, а вернее конкретно для моего сына и для моей чудесной внучки Поленьки. Я не знаю, буду ли я писать еще. Хотя внучка попросила. Но у меня выходит так - сначала я пишу у себя внутри, не знаю уж где, пишу очень часто не словами, а картинками, ощущениями. Часто эпизоды приходят ко мне во сне или во время медитаций. И ещё. То, что я описал, потребовало не только личных воспоминаний, но и обращения...

Вот и настал 1944 год, вернее 27 января 1944 года, когда в ходе Ленинградско-Новгородской операции от 872-дневной блокады был освобождён Ленинград. Теперь я предоставляю слово моему отцу - свидетелю, участнику, который со свойственной ему художественной эмоциональностью описал это событие в письме моей маме на следующий день. "Поздравляю вас, мои дорогие, с величайшим праздником, который ленинградцы празднуют с особым воодушевлением. Вчера радио оповестило весь мир что наш родной город Ленинград...

Вот наша детская плюс женская семья в эвакуации в далеком сибирском алтайского края городе Бийске. Город Бийск ведет свою историю от Петра, когда моего указу была построена крепость на слиянии двух рек Бии и Катуни. Во время войны сюда были эвакуированы несколько заводов и фабрик, а также ремесленное училище, в котором и стала работать воспитателем моя мама. Жили мы в районе Заречье, недалеко от старого кладбища, которое находилось наверху холма. Теперь я буду вести рассказ об оставшихся у меня отрывочных воспоминаниях, перемежая их письмами отца из осажденного Ленинграда...

А дальше была война. Вот здесь надо сразу заметить, что личных воспоминаний у меня не много. Война это в основном дело взрослых. Правда страдания детей, их безвременные смерти, а вернее злодейские убийства от голода, от снарядов, от бомб ставит их в ряд жертв войны наравне со взрослыми. Рассказы родителей, часто просто подслушанные их разговоры с друзьями, документы, сохранившиеся письма позволяют создать более не менее связную картину тех дней с 22 июня 1941 года по один из неизвестных мне дней весны 1942 года, когда плохо сегодня представимыми усилиями моего отца и его младшего брата (М...

В этих эпизодах я попытаюсь вспомнить, почувствовать мой дошкольный период жизни, который я бы разбил на четыре временных периода: довоенный, блокадный, эвакуационный, победный. Понятно, что мой возраст, особенно ранние периоды, не позволяет расчитывать читателю на связный, непрерывный, логичный рассказ. Это скорее мои ощущения, в которые вкраплены, как искорки моменты из моей памяти, окрашенные рассказами моих родных и близких, письмами с ленинградского фронта моего отца, ложащиеся на базу реально происходящих событий с моим городом, с моей страной...