ВСЕГО ПОНЕМНОЖКУ

Я жарила кабачок. Два больших кабачка. Почистила, удалила семена, нарезала, обваляла в муке, затем жарила, переворачивая. Надо внимательно следить за обжариванием ломтиков. В итоге получилась не очень большая кучка жареных кабачков на тарелке. И ее быстро съели. Семья из пяти человек быстро съедает два жареных кабачка. На тарелке не осталось ничего. Все съели. А кабачки съели мое время. Полтора часа почти, если учесть время готовки и уборки после готовки. Да, кабачки полезны, бесспорно. Но полтора часа жизни - это слишком много, вот что я думаю. В условиях дефицита времени и непрерывной работы это слишком много для меня. Осталась пустая тарелка. Все. Вот потому будьте благодарны тому, кто убирает, пылесосит, моет, готовит, гладит... Это незаметный труд. Его не ценят. Почти не замечают. И даже говорят человеку: "Ты дома сидишь целый день, а я тружусь и деньги зарабатываю!" Возможность зарабатывать и развиваться у многих есть потому, что кто-то занимается домом. Я всегда это ценила. И мама-свекровь в моей ранней юности говорила: "Занимайся, Анечка. Готовься к сессии. Я постираю пеленки и поглажу!". Если бы не эта бесценная помощь, я не получила бы образование. Ну, или получила бы потом, с огромным трудом. Моей благодарностью была повышенная стипендия, которую я приносила маме. И отличная учеба. И любовь, - по сей день. Домашний труд - облегчение тяготы быта других. Это когда вы дарите другим часы своей жизни, которые могли бы потратить на себя. На свое творчество, достижения, образование, заработок... И очень обидно, несправедливо, что этот труд не замечают. От кабачков остается пустая тарелка. Они съедены. Так за что же благодарить? Пол снова грязный. На полках снова пыль. Белье снова надо стирать и гладить. А постель - застилать. И если есть тот, кто все это делает для всех, - вы счастливец. Этот человек отдает вам свою жизнь, чтобы вы могли добиться успеха. Творить, учиться, развиваться, общаться... Домоводство - огромный ежедневный труд. И хорошо, когда все вносят свою лепту. Но чаще это один человек. И надо ценить этого человека на вес золота. И благодарить. И понимать, что процветание семьи зависит от него. От Хранителя Дома. И это тоже предназначение, вот что я скажу. Самое настоящее. В таком человеке - счастье и процветание других. Так будем же благодарны, если есть такой человек. У счастливцев он есть. Но счастливцы этого не замечают...

Как тяжело быть самой лучшей, Всегда «удобной» и «хорошей». Не выдумать глупее ноши, Чем образ правильный и скучный. Мы все не роботы, поверьте, И уж тем более не боги, Судьба обводит взглядом строгим, И что-то пишет на мольберте. Жизнь слишком горькая наука, Я это поняла, сняв шоры, Нельзя быть искренней с гадюкой И вежливой с безумной сворой. Я знаю, как бывает больно, Когда ножи вонзают в спину. Душа кричит: «С меня довольно!» Душа жива наполовину. Мне снятся яблони и клёны, Картины нежного восхода. Нет королевы. И короны. Есть та, кто выбрала свободу. Да, я не буду идеальной, И в этом высшее блаженство. Поверьте, всё, что уникально, Так далеко от совершенства... Другая сущность и фактура. И сердце из другого сплава, Я не монета. Не купюра. И вряд ли всем придусь по нраву.

— Мы едем в отпуск! — мне сказал супруг. — Вот глобус — выбирай страну любую! (Желательно не слишком дорогую), Мне самому, как видишь, недосуг… Весь день крутился глобус, как юла: Париж, Гоа, Италия, Мальдивы… Все страны так заманчиво-красивы, Я в них ещё ни разу не была. Мне также Кипр и Мальта по душе: Бали, Китай, Испания, Канары… Там пляжи просто сказка… А товары!… Короче, саквояж готов уже. Но муж мой список раскритиковал: — Нет, ну какой Париж, скажи на милость?! Чтоб с Эйфелевой башни ты свалилась?! Ведь ты у нас известный экстремал… Бали, Канары?.. Даже не мечтай — В один конец туда лететь неделю! А отпуск в небесах, а не в отеле Мне провести не светит, так и знай! Китай?! О Боже, что за ерунда? Тебе в Москве Китая не хватает? А в Жёлтом море, (это каждый знает), Противная и ржавая вода. В Италию? Да что я, идиот?! Ты хочешь жертвой стать Пизанской башни? Я выпуск новостей смотрел вчерашний Она вот-вот пиз… в смысле, упадёт!.. Потом супруг поведал мне о том, Как сыро на Гоа, как сухо в Чили, И что кому акулы откусили В Египте, прям на пляже городском. С Мальдивами такой же был облом — Там обещали смерчи и цунами, В Испании — проблемы с огурцами, А в Турции — вообще сплошной Содом… В конце концов, супруг пошёл в разнос: Везде проснулись грозные вулканы, Из берегов рванули океаны… Но я сказала: — Милый, не вопрос. Подумаешь, проблема, Боже мой… Мы просто глобус взяли неудачный — Смотри-ка, ни один посёлок дачный На нём не обозначен, дорогой! Вот, лучше расписание возьмём, Рванём с утра на поезде на дачу — Там ни вулканов, ни акул кусачих, На грядках превосходно отдохнём!.. И муж ответил: — Крошка, я готов! Мы проведём прекрасных две недели, Куплю тебе (бассейн?.. гамак?.. качели?!).. Отличный спрей от злобных комаров! … Как быстро мы доехали с тобой: Час — электричка, два часа — автобус… И пусть народ наивный крутит глобус, А мы на грядке ляжем, дорогой. Над нами небосвода синева! И облака плывут, как оригами!... А на Бали, сейчас идёт цунами, И башня в Пизе держится едва.

Муж с женой прожили долгую счастливую жизнь в браке. Они делились друг с другом всеми своими секретами и переживаниями, но одну вещь жена просила никогда не делать: не заглядывать в старую коробку из-под обуви, которую она держала на верхней полке своего шкафа. Муж никогда не спрашивал о содержимом коробки. Он думал, что там было что-то личное, женское... Но вот однажды старушка заболела. Когда ей стало совсем плохо, она попросила мужа принести ту коробку к ней в больницу — пришло время открыть тайну. Старик пришёл домой, нашёл коробку и открыл её. Внутри были две вязаные куклы и огромная кипа денег — 95 тысяч долларов! — Откуда? Как?! — спросил ошарашенный старик. — Перед тем, как мы поженились, — сказала старушка, — моя бабушка поведала мне секрет счастливого брака: никогда не спорить с мужем. Но каждый раз, когда я рассержусь на тебя, нужно молча сесть и связать крючком одну куклу. Старик был тронут — в коробке было всего две куклы. За 50 лет совместной жизни она всего лишь дважды рассердилась на него. Он обнял жену и поцеловал её. — Но откуда же взялись деньги? — недоумевал он. — А, это?.. — ответила она с улыбкой. — Это деньги, которые я заработала от продажи кукол.

Опубликовано фото

«Моя мaма, возврaщаясь с работы, никогда не бежaла с порога на кухню тeреть кaртошку на дeруны или крaхмалить пододeяльники. Она ложилaсь на двaдцать минут вздрeмнуть и только потом принималась за домaшнюю работу. Кроме того, бeсконечно боролась с моим упрямством, докaзывая, что после школы полeзны игры в «Тише едешь – дальше будeшь», а не синусы-косинусы. Приводила в примeр эпизод из «Москва слезам не верит», в котором Катерина, возврaщаясь с завода, первым делом усаживaлась на диван отдохнуть. Прямо в рабочем костюме и ботах. Только мне ничeго не помогало. Я считала, что отдых – удел слабых, а имeющие цели должны рaботать двадцать четыре часа в сутки. Подрyга уже дeсять лет не берет отпуск. Она спит по пять часов в сутки и упорно делает кaрьеру, искренне веря, что любая пауза отбросит ее на нeсколько лет назад. Вот только тело подводит: упало зрение, шалят нeрвы, и сердце работает с перебоями. Я долго брaла с нее пример, пока не узнала о законе нейтрального положeния. Он прост, как теорема Пифагора. Для любых изменений в жизни нужна остановка. Привал. Возможность перевести дух, вытереть пот, съесть лазанью и подкрасить губы. Проверить уровень горючего в собственном энергетическом баке, чтобы избежать риска заглохнуть посреди дороги. Ведь невозможно на полном ходу вписаться в поворот. Нереально выбраться из леса, не остановившись и не определив север-юг. Никому не под силу усвоить все шесть уроков без обязательных перемен. Паузы требуются на каждом шагу: перед прыжком в воду или в высоту, перед взятием финишного аккорда во время исполнения Бетховена или высокой ноты в романсе «Не пробуждай воспоминаний», перед выходом на сцену и началом новых отношений. Чтобы солгать или сказать правду. Мы останавливаемся во время рождественских праздников и на красный свет. Фигурист – перед выполнением тройного тулупа. Шахматист – обдумывая следующий ход. А если паузы игнорировать и нестись со скоростью двести километров в час – нас остановят обстоятельства: простуды или достаточно серьезные болезни, аварии, пожары и землетрясения. В жизни все ритмично: день-ночь, зима-лето, вдох-выдох. Даже на дискотеке чередуются быстрые и медленные композиции. Даже в зале тренажеры ставят на профилактику. Так что прав был некий просветленный, утверждая, что в жизни обязательно должны быть моменты, когда с нами ничего не происходит: мы просто сидим и смотрим на мир, а мир в это время смотрит на нас».

Никто из жителей этой улицы уже и не помнит откуда появилась эта пожилая женщина, но все точно знают, зовут её баба Маша. Целое лето баба Маша ходила по рынку и подбирала то, что торговцы оставляли на выброс, а поздним вечером возвращалась на знакомую улочку, где была уютная детская площадка с не менее уютной беседкой. Баба Маша понимала, что она бомж, попрошайка, и ещё как все её любили называть переносчик заразы, поэтому старалась лишний раз не попадаться жителям двора на глаза. Несмотря на то, что баба Маша была бездомной, она была очень чистоплотной женщиной.Никто доподлинно не знал, как ей это удавалось, но каждый день эта пожилая женщина аккуратно причёсанная и в чистой, хотя и старой одежде снова отправлялась на рынок. Иногда сильно устав, она возвращалась пораньше, но увидев играющих детей и присматривающих за ними родителями, семенила в обратную сторону, чтобы не попадаться им на глаза. Сегодня она снова бродила по рынку в поиске съестного, но то ли день не задался, то ли всё быстро раскупили и на выброс ничего не осталось, так что бабе Маше пришлось сегодня довольствоваться только двумя сливами, которыми её угостила знакомая торговка с рынка. Баба Маша шатающейся походкой возвращалась «домой», голодная и усталая, она не заметила, как прошло мимо взрослых и играющих детей, и зайдя в ставшую такой родной беседку, бесшумно заплакала. - Мама, смотри, бабушка плачет! - Бабушка, тебя кто-то обидел? У тебя что-то болит? - Нет-нет, мой милый. У меня всё в порядке. Ты беги, играй, не беспокойся, я сейчас передохну и пойду дальше. Через некоторое время бабу Машу обступили много ребятишек и наперебой стали расспрашивать о том, что с ней произошло и почему она плачет. В этот момент баба Маша была похожа на затравленного зверька. Она боялась, что сейчас её прогонят со двора, и ей больше негде будет ночевать. Но этого не произошло, и с тех пор каждый день сердобольные жители домов приносили ей еду, старую одежду, средства гигиены. Дети полюбили бабу Машу, и теперь каждый день вместо шумных игр они собирались вокруг неё и слушали сказки и рассказы, которые она знала великое множество. - Баба Маша, спасибо вам за детей! Благодаря вам они стали много читать и даже выучили несколько стихотворений. - Да не за что… Это вам спасибо, что не прогоняете меня… - Может вас в дом престарелых определить? Там всё-таки и еда есть горячая, и какая никакая крыша над головой… - Нет! Что вы! Я не хочу в дом престарелых, я ещё сама могу себя прокормить, а там пусть живут те, кому действительно жить не на что. - Что же вы будете делать, когда похолодает? Ведь скоро осень, а там и зима не за горами. - Не знаю, милая… Что-нибудь придумаю. - Ну, так же нельзя. Человек не должен жить на улице. Это не правильно! - Я знаю… Видно судьба моя такая. Но вы не беспокойтесь, я вас не потревожу. Если, что не так, вы сразу скажите, я тут же уйду. - Ой, куда вас гнать, живите уже. Оле было жаль старушку, но что она могла сделать? К себе пригласить она её не могла, сама жила на птичьих правах в однокомнатной съёмной квартире с двумя детьми, а в приют баба Маша не хотела. Теперь каждый вечер Оля возвращаясь с работы, приносила с собой остатки того, что оставалось на их кухне, благо она работала помощницей повара. - Спасибо тебе деточка, кормишь меня, заботишься обо мне. - Да, что вы! Ничего я такого не делаю… Надо как-то с жильём решать, скоро осень. - Всё в руках Божьих, деточка... Не переживай за меня, я как-нибудь сама. Баба Маша поёжилась от холода. Ночи стали заметно холоднее, а ажурные стенки беседки пропускали порывы ветра так, что холод пробирал пожилую женщину до костей. Сколько не старалась заснуть баба Маша, всё равно не получалось. Она уже накинула на себя тёплую кофту и повязала пуховый платок, но всё без толка. Она с тоской посмотрела в сторону домов, где жители давным-давно уже спали. Вскоре баба Маша уже не могла терпеть, и она торопливо направилась в сторону одного из подъездов. Она уже долго ходила от одного подъезда к другому, пытаясь открыть двери, но все двери были наглухо заблокированы.