Mal Maison 🪻

Едва тёмных капель коснётся рука, И прошлое больше не нужно. Цветы расцветают лишь после дождя, Ростки прорастают на суше.

Ночи, проведённые без сна. Письма, не нашедшие ответа. Сколько боли нужно испытать, Чтобы не свихнуться до рассвета? Мне б свирелью петь, и гордой птицей Совершать немыслимый полёт. Только то, что раньше заземляло, Ныне меня двигает вперёд...

Амира пыхтела, мычала и тужилась, молясь всем богам о лёгкой смерти без вот этого вот всего, но то ли боги сегодня немилосердны, то ли она — невезучая лохудра. — Пожалуйста, скажите моей маме, что я её люблюююю, — Амира с грохотом упала на пол под сдавленный смешок Шахзоды. — Амира, с чего вдруг такая тяга к здоровому образу жизни? Да. Именно. Вслед за Джинной ака гениальной, мать её, танцовщицей, в их труппу непризнанных талантов затесалась и Амира собственной персоной, решившая духовно и морально просвещаться единственно доступным ей путём — путём хатха-йоги...

Боль из раскрытой раны Тихо стекла на полосу. Старые страсти, скандалы Еле видны сквозь волосы. Плачу, на крик срываясь, То ли от них, от себя ль? Плачу, судьбу презирая, И погружаюсь в печаль.

Ножом ли по рёбрам, кукушкою Кричать о дорогах нужных мне. Встречать ли рассветы пьяными, Закаты в полемике с лужами. А дикие птицы плачут, и часто, В разлуке себя раздирая напрасно. Путями другими идёт человек, Но птице подобно он воет ужасно. Светает, страницы мои окропя… А где-то надрывно рыдает дитя. О тех ли потерях, что ждут...

— Для гарема настали тяжёлые времена: Исмата повысили в должности, и теперь он целыми днями торчал в кабинете, игнорируя Шахерезаду и остальных девушек. Все свирепствовали от его равнодушия к их тупым подколам, которые они, к слову, считали верхом чувства юмора… Так, Зульфия, это что за херня?! — А что? Тебе можно, а мне нельзя, что ли? Ну что тебе, жалко позволить сказать мне пару слов? Да. — Ну хотя бы вступление! Нет. — Ну пожалуйстааааа! Ещё одно слово, и в следующей части тебя сожрёт дракон...

Без всяких лиц, сомнений и гримас Мне истину сказать из строчки в строфу: Мужчин любить мне доводилось много раз, И каждый раз заканчивался плохо.

Я не увижу тебя год, я не увижу два, Но сердце видит сквозь прощанья и века. Не говори «прощай», не говори об этом, Меня устроит и простое «hasta luego».

Гарем вольготно расселся в саду, устроив внеочерёдные посиделки с виски на свежем воздухе. Вообще, обычно они предпочитали бухать культурно проводить время внутри дворца, но так как к их компашке самовольно прибилась Зульфия, им пришлось переползать в сад, ибо сама женщина по каким-то причинам отказывалась покидать насиженное местечко. Возможно, из-за боязни оставлять свою ручную змею без присмотра: в прошлый раз это закончилось трагической смертью садовника, и Зульфии потом было немного неловко здороваться с его женой и пятью детьми...

Есть цель, она — подробная мишень С неясным пунктом выхода в маршрутке. А жизнь, как таковая, как пить дать Слегка порядочней портовой проститутки.

Своих мучений лямку, Тяну, будто обозы, И я не знаю, что это Водка Или слёзы.

Амира проснулась от странной тряски, на секунду всколыхнувшей весь дворец. — Что за чёрт? — прошипела она, чувствуя, как штукатурка с потолка осыпается прямо на её макушку. — Землятресение? Матушка Зульфии приехала? Ооо да, эта женщина давно будоражила умы человечества своими… внушительными размерами, поговаривали, что однажды под ней сломался мост Надежды, который, собственно, сейчас приведён в негодность и до сих пор не починен. Но надежда умирает последней, ведь так? Амира сползла с кровати и направилась в сторону, откуда предположительно исходил звук...