Любовь Попова | Писатель

Глава 60. Аня Мы гуляем по Монмартру, смеемся и целуемся. Знаю, что это сон, но проживаю его полноценно, наслаждаясь каждым мигом, пока меня не вырывают из дремы сразу три раздражающих фактора. Крик Лели. Звонок в дверь. Вибрация телефона. Вставать не хочется совсем. В голове шумит. Тело одеревеневшее, такое ощущение, что вчера я нормально так наклюкалась. Или Рома настолько опьянил меня. Хочется обнять покрепче подушку и просто отключить сознание. Но проще отключить телефон, потому что похоже, что братья давят свои матрасы...

Глава 59. Катя и Макс Замок в двери щелкает в тишине оглушительно громко, но Катя лишь вскидывает бровь и равнодушно наблюдает в зеркале, как к ней приближается Макс. Медленно, словно крадущийся тигр. Хотя Макс скорее кот. Вечный мартовский кот. Впрочем, с такой работой другим быть сложно. Сложно не принимать дары, когда тебе так щедро их пихают в виде удовольствий. Катя все это понимала, но не могла расслабиться с ним ни на секунду. Ей нельзя поддаваться тому обжигающему душу притяжению, что проскочило между ними в первый же миг встречи...

Глава 58. Аня — Тебе не надоело голой трястись? — спрашивает Марк, прислонившись к косяку и насмешливо наблюдая за моими сборами в клуб. Чертяга, и ведь знает, что выбора нет, а в глазах все равно осуждение. Ну так я и сама себя осуждаю, порой до слез, только смысл? — Я не трясусь голой, — бурчу ему через плечо. — Мы танцуем в нижнем белье. — Да, — противно фыркнул он. — Практически паранджа, ага. Ну как же ты достал. Рывком натягиваю ветровку, которая точно не спасет от сильного вечернего ветра, и резко поворачиваюсь...

Глава 57. Рома В этот раз уволиться было гораздо легче. Как только отец Тони Владимир Мирославский узнал о нашем разрыве, он буквально вышвырнул меня с поста заведующего трансплантологией. Очевидно, адекватную причину увольнения он придумает позже. Несмотря на скорый уход, что занял пару дней, связи у меня остались. Для многих людей здесь я сделал много хорошего, поэтому меня просили звонить по любому поводу. Что ни говори, а это приятно. Питер провожает меня неприятным моросящим дождем, капли которого на ветру разлетались в разные стороны, так и норовя забраться за шиворот...

Глава 56. Антонина Женщина где-то в центре Питера была довольна. Она, может, и хотела дойти до кровати, но у Олега были другие планы. А больше всего Тоне нравилось, что глаза у этого черноволосого красавца из породы цыган были открыты и смотрели на нее. — Не люблю, когда представляют кого-то другого, — сказал он. Он понимал ее, она понимала его. Пока Олег, еле волоча ноги, шел в душ, Тоня закинула ноги на спинку дивана и принялась ждать. В таком положении ей нужно было пролежать пятнадцать минут...

Глава 55. Аня Поезд мерно стучит по рельсам, ускоряя свой бег, отдаляя меня от Ромы, разбивая сердце на миллионы осколков. Все в прошлом. Все. В прошлом. Говорить это себе почаще. Повторять как мантру. Вот только боль в груди не прекращается от этой медитации, а тело все еще помнит каждое прикосновение, каждый ожог, что оставили на нем твердые губы Ромы. Рома. Рома. Все такой же красивый. Все такой же любимый. Все такой же чужой. Чужой. Чужой! Если он чужой, тогда почему ты не отпустишь его, не выкинешь...

Глава 54. Антонина На другом конце северной столицы глушила мартини красивая женщина. Еще не старая, но и молодость потихоньку уходила. Куда ей до Анечки, с сияющей кожей и осиной талией, и волосами, что даже спутанными после с.кса в туалете выглядят лучше, чем ее. Антонина понимала мачеху, что отправила царевну в лес на смерть, а потом еще и отравила. Понимала, потому что испытывала непреодолимое желание стянуть в узел это стройное тельце. Она так мечтала о нормальной жизни с человеком, которого выберет сама...

Глава 53. Рома Стою и просто не втыкаю, как подобное могло произойти. Как я вообще мог пропустить Анин звонок. Пропустил, и теперь она смотрит с укором, не верит в мое удивление. — Аня, я… Отворачивает свое красивое лицо и убегает из коридора. Хлопок двери как пощечина. Пытаюсь вспомнить, когда я выпускал из рук телефон. Первые полгода тупо перелистывал наши фото. Потом удалил и долго перелистывал их в голове. Потом две недели искал специалиста, чтобы фото восстановили. Думаю, нетрудно догадаться, что с работой в тот момент было туго...

Глава 52. Аня Все заканчивается слишком быстро. Несколько мгновений ослепляющего восторга и новое осознание. А ведь ты прав, Рома. Я действительно стала шл.хой. Только ты сам меня в такую превратил, в личную, на все готовую путану. Не хочу отпускать его из объятий, не хочу, чтобы этот момент заканчивался. Мы так и лежим: соединенные, потные, и долго-долго не можем очнуться, не хотим выходить из этого тумана, который заволок наши мозги. «Ну, раз не хотите вы, то пусть будет кто-то еще», — решила за нас судьба оглушительным стуком в дверь...

Глава 51. Аня Я плохая. Ужасная. То, что я сейчас делаю, грешно и неправильно. Воровать вишню в чужом саду неправильно, как и млеть от ласк чужого мужчины. Надо бежать, бежать куда угодно — от него… от себя. Только разве сбежишь от себя, когда тебя так властно обнимают руки? И желание бежать медленно растекается вместе с моими чувствами, что под давлением тела Ромы просто тают, как шоколад на солнце. Он мое солнце. Всего раз, за все три года, я ощутила, как мир наполнился красками, всего однажды...

Глава 50. Аня Это было невыносимо. Грудь тисками. Сердце в пляс. И шею словно стянули цепью — и не выдохнуть, и не вдохнуть. Сколько водой на себя ни брызгай, сколько глубоко ни дыши, сколько ни пытайся прийти в норму, все равно внутри все горит, наливается свинцом, давит на влюбленное сердечко. Руки дрожат, пока я пытаюсь набрать воды в ладони и напиться. Глоток обжигающе ледяной жидкости хоть немного приносит облегчение, стекает по стенкам горла, замораживает часть эмоций. Главное — не зареветь, главное — слез не показать...

Глава 49. Рома Есть моменты, когда время замирает. Дыхание останавливается, и чувствуешь, что впал в летаргический сон. Умер на мгновение. На такое долгое-долгое мгновение. Лица, праздничные наряды, звон бокалов. Смех. Все замерло, когда вошла в квартиру вместе с Афанасьевым она. А после голоса Антонины я слышу треск стекла и не понимаю, откуда он. И не хочу понимать. Потому что не могу оторвать глаз от вмиг раскрасневшегося лица, больших глаз, шелковистых волос и чужой руки, что так по-хозяйски сжимает ее талию...