Институт Философии и Мировой Культуры

Картина И. Репина «Бурлаки на Волге» – исконно русский мотив! Тяжесть впечатления от произведения определена не изображением «каторжного» труда и выразительностью лиц бурлаков, а созерцательным наблюдением за процессом реального действия самого художника, объединившего избранных персонажей на полотне через замысел художественной композиции «простой» народной жизни.    Краткий экскурс письменного текста статьи не создает условия для развития полноты изложения данного жанра, обратимся к очевидному, но не слишком явному. Следует присмотреться к мачте корабля. Перевернутый флаг России на барке символизирует перевернутость русского мира, в котором народ есть лишь объект/предмет наблюдения, пусть и художественного. Вряд ли можно говорить об умышленной авторской «изнанки государственного стяга» на корабле, но метафизика культурного смысла раскрывает особый идейный план выразительности полотна «Бурлаки на Волге». Людей, лишенных государевой помощи, оставленных в стихии властного господского повеления, но верящих в свою русскую судьбу, преданных своей Отчизне по рождению и языку –раскрыты (преданы) через кисть художника в качестве мучеников и страдальцев от собственной культурной немощи.  Вопрос простой – в чем был великий идейный замысел композиции полотна? Какая аудитория должна была всматриваться в юдоль бытия простого русского мужика через золотистый колорит солнечного света и полупрозрачного неба? Ответ полагается в прочтении авторского сознания. Поскольку раскрывать боль и тяжесть человеческой жизни в сфере образов искусства, взывая к нарочитой идее публичного выражения социальной жестокости – мотив хирурга-патологоанатома, разрезающего безжизненную плоть. Культурная реальность данного характерно-искусственного текста иная. Факт, что образы не вызывали реального сострадания, определен пространством, в котором картина нашла свое место – бильярдная комната великого князя Владимира Александровича, а продал ее за 3000 рублей сострадательный Репин, любивший вспоминать о картине к случаю: «А надо правдy сказать, что великому князю картина эта искренне нравилась. Он любил объяснять отдельные характеры на картине: и расстригу попа Канина, и солдата Зотова, и нижегородского бойца, и нетерпеливого мальчишку — умнее всех своих старших товарищей; всех их знал великий князь, и я слышал собственными ушами, с каким интересом он объяснял всё до самых последних намёков даже в пейзаже и фоне картины». Перевернутый русский мир, в котором власть, поигрывая в бильярд, наслаждалась бытовыми пейзажами русского страдания. Сам же Репин завершил свою жизнь в отделившейся после революции Финляндии, полагая себя изгнанником на чужбине (несмотря, на тот факт, что никто его не изгонял). И. Репин в 1922 году писал К. Чуковскому: «Какой небывалый праздник Вы делаете мне! Какое торжество! Какая радость старичку, доживающему свои дни на чужбине! Благодарю, благодарю бесконечно!.. Жду с нетерпением своей книжки» – речь идет о брошюре Ильи Репина «Бурлаки на Волге», которую редактировал К. Чуковский и которая была издана в Петрограде. Советская власть пророчила Репина в идеологи новой культуры реалистического искусства (по всей видимости, не без основания) и старалась вернуть великого живописца на Родину из чужбины, но Репин так и не вернулся. Художественный план Репина в русском искусстве определен эстетической значительностью его работ в живописи, но движение его судьбы определено практичным характером его культурной души. 

В. М. Васнецов оставляет на картине один путь для Ильи Муромца: «Как пряму ехати — живу не бывати…»! Слова «живу не бывати» указывают на сферу небытия, к которой ведет прямая дорога, и которую иногда путают со смертью! Смерть – неизбежный удел любого живого существа, смерть не может напугать былинного русского богатыря. Куда более страшное пространство – небытия жизни! Небытие начинается с исчезновения культурного смысла, прямо как на картине – разбросанные, непогребенные кости, указывающие на забвение праха, поросшие мхом древние заветы... Богатырская сила необходима, чтобы заботой о родной земле возродить духовное величие народа, расчистить пространство от паутины разбойников-бесов. Илья Муромец не размышляет, по какому пути направить своего коня (движения: «налево» и «направо» – традиции не русского благочестия), он прочитывает высеченный на камне текст, стараясь понять причину искушения той «культурной руки», что вывела предложение трех дорог в направлении русской судьбы!