Судьбы тонкие паутины.

- Баб, расскажи как вы усыновили папу. И расскажет самая мудрая, самая сильная, самая чуткая на земле женщина о своей жизни, семье и сыне. Немногое скажет о работе своего мужа - военный, агроном, председатель колхозов, экономист и ярый коммунист. Про себя скажет - окончила 4 класса, пятый в коридоре, работала в библиотеке, зав. клубом, бухгалтером, заведующей в аптеке. Постоянно переезжали, год, два и переезд. Оказавшись в детском доме в Подсопках, бабушка очень мечтала взять девочку. Но малыш, выбежавший к мужу, обхвативший его ногу - поставил крест о выборе...

- Протянул руки ко мне, да как закружит меня. В белой майке, сильные руки, солдатские штаны, кудряшки по ушам. Мама, кто это? Мама, это Пантелеймон! - проснулась я утром, маме звоню. Мама слушает как всегда. Вроде обычный день, утро. Заглянула в почту. Сообщение от Генотека: "Здравствуйте! Кажется мы родственники!". Заглядываю в дерево и вижу в прадедах - Пантелеймона Медведева. Глазам не верю. Неужели сработал Генотек в поиске?! Отвечаю на сообщение номером телефона. Поплыли сообщения. Екатерина тоже Владимировна...

В 1950 годы продолжали работать подсобные хозяйства НКВД, куда поступали приговоренные к работам люди. В совхозе Удачном, три семьи только русские, остальные немцы, калмыки. Вот и стали Степана Ильича как переводчика коменданты использовать. Запомнят его маленькие дети - как офицера Белой армии, настоящего офицера, вспомнят добрым словом где-то в Кисловодске, когда заговорят о поселении в тех местах. Тем временем немцы в поселениях выучили русский язык, ассимилировались, пока калмыки ютились между лесом и полями в землянках, держась отдельно...

В Сибири, если нет дома, считай погибель. В декабре 1949 года братья Медведевы оказались в землянке. Сами выкопали. Старшему, Никите Ильичу уже стукнуло семьдесят лет, младшему Степану Ильичу - пятьдесят семь. Весь день в лесу, на работах приходилось трудиться, а по ночам копали из всех сил. Зима близилась. Никита Ильич разнорабочим трудился, а Степан - засольщиком в Миндерлинском учхозе. Никита Ильич сдружился с Таней, пожалел ее и к себе взял, чтобы с голода не померла. Сохранились землянки в Борске на улице Заречной, края крыш видны...

Богатыри земли русской, кто вы? На ваших плечах сосна уместится. От ваших рук - пни высунутся. Земли, где дикий зверь, вы обживете. Реки развернете, русло измените. От рассвета до ночи пашни пахать будете. С хозяйским видом на свою деревню осматриваетесь. Поднимете село, управу найдете. Встанут на защиту села ее основатели, в книгах запишут вас - переселенцами из Мордовии. Только самое тяжким окажется детей вырастить, путь счастливый указать им, дом сохранить. Не дали житья в селе соседнем, налогами обложили. Ушли семь семей в тайгу и решили деревню построить сами. Отодвинули таежные владения, расчистили поля, избы построили...

Сколько ты дорог прошла, Таня? Мы не знаем. Потерялась связь с братом и сестрой. Осели в Томске. Только родила сына, как в документах отказались писать Лещева. Сколько слез выплакала и залила горькой, мы тоже не знаем. Но понимаем, что удел заключенных тяжел и детей забирают в детские дома. Ведь работать, лес валить некому, рук не хватает. Гибнут люди на севере Томской области, тонут в болотах, замерзают в снегах. Детей свозят в Парабель, спасают, учат, кормят и одевают. Вот и Игорьку, сыну пришлось в годовалом возрасте оказаться в детском доме...

Замерло село. Время остановилось у Гаврилы. Захворает, не станет сил спускаться и подниматься в гору, обмелеет река, острова свои покажет. Проживет еще семь лет с тех пор. Что на душе было, как ты жил? С какими мыслями на реку смотрел, провожая кораблики? А может на каждом, словно надежда, вернулись дети? Нет. Детям станет возможным вернуться на старости лет и то не всем. В Барнауле черноголовый Григуня женился. Осел и привык. Татьяне удалось встретить Лещева. Тут же Тася на вокзале нашла работу, туалеты мыла. Работы не боялась, жила где придется. Поднялся ветер репрессий так, что колесо ржавое завертелось, что искры летят...

Так жить сложно, голодно. Вырвался к реке, успел словить Гаврил рыб несколько. А что жена, Дарья, дома с тремя детьми и сил нет огород садить. Дети бегают на низ реки за черемухой, лезть хоть и невысоко, но путь обратный в гору и не захочешь обратно. Вот жили бы как раньше у Оби и не надо в гору ходить. Все само случается. Река разлилась по весне, затопила отчий дом. Там и так пола в избе нет, насыпь земляная, шкурами обложена. Зимой в шкурах ногам тепло, летом прохладно от земли. Смыло все. Собрали пожитки и в гору подались к людям...