Диалоги. Почти как у Вуди Аллена

Худую кассиршу со злыми черными глазами зовут Кристиной. И, судя по выражению ее лица, она делает вам одолжение, продавая вам еду. За второй кассой, напротив Кристины, сидит Марина — девушка, которая всем намекает на секс и у которой его давно не было. — Я это убирать не буду! — грозно заявляет Кристина. — Я вообще сегодня не должна была работать, сегодня не моя смена! — Тот, который первый убежал, симпатичный. А второй все ныл и ныл. Я бы тоже ему изменила. — Ты слышала, что я сказала? — Да, слышала. Неужели не можешь забить? — Ха, как тут забить? Они тут и жрут, и срут в одном месте, а мне потом убирать за всеми...

Двое мужчин стоят на кассе. Один — немного полноватый и все время улыбающийся — берет котлету с лапшой и кофе. Его зовут Рома. Второй — худой, с черными кругами под глазами и сморщенным от недовольства лбом. Его зовут Вова. Мужчины садятся за ближайший к кассе столик. — Ты корова! — на весь зал раздается громкий возглас мужчины. — Кому-то не поздоровится, — так же громко отвечает Рома. Вова отпивает кофе. — Так и чего? — спрашивает Рома. — Да ничего… Она мне сказала, что случайно изменила. Прикинь: случайно изменила! Как такое возможно? — Да легко. Ты же случайно можешь убить кого-нибудь. — Случайно убить? Да, это же одно действие...

Андрей, сидя за соседним столиком, смотрит, как девушка уходит «за кофе». Напротив Андрея сидит Алиса. Оба пьют кофе. — Идеальная сцена обмана, — шепчет он. — Кофе. Обязательно вставлю в книгу. — Да-да… Но все же почему я не подхожу для этой роли? — Это решаю не я. Режиссер решает. — Но он мне сказал, что ты великий гений, написавший великий сценарий, и у тебя полный карт-бланш на все решения. — Он так сказал? — Да! — Интересно, даже очень интересно. Но режиссер он. И решать ему. — Ты не переводи стрелки! Если хочешь, чтобы я того… — Произнося это, она озирается по сторонам. — Что «того»? — Он делает глоток кофе...

Она — милая, немного полная блондинка — не может оторвать взгляд от толстой пары, пока ее кавалер — черноволосый худой парень — ковыряет вилкой в пирожном, пытаясь придумать тему для разговора. — Меня всегда удивляло, — говорит она, — как люди могут найти друг друга? Он поднимает на нее глаза. — Они оба толстые, и вместе, — продолжает она. — Я, например, знаю пару, в которой оба шепелявят. Как так происходит? — Наверное, судьба. Она, чуть ли не зевая, поворачивает голову к окну, смотрит на прохожих. — Честно говоря, у меня никогда не было столь скучного первого свидания. Ты бы хоть спросил, кем я работаю… — Но ведь это банально...

Толстый парень берет поднос. На подносе две тарелки с лапшой и котлетами, красный суп, два пирожных, кофе и стакан сока. Он, кряхтя, ставит поднос на столик, за которым сидит пышная девушка, потом садится сам. — Это мое. — Он берет с подноса и ставит на свою половину стола суп, потом лапшу, потом вторую тарелку с лапшой, два пирожных и кофе. На подносе остается сок. — А мне? Мне ты ничего не купил? — сглатывая слюну, спрашивает она. — Нет. Ты же на диете. — Он, причмокивая, начинает есть суп. — Но время-то уже почти обед, мне можно. — Почти, но не обед. Ты завтракала, а я нет. Она нехотя берет сок с подноса, отпивает...

Двое парней сидят возле окна. Один из них, худой, читает листы формата А4; его зовут Влад. Другой, почти такой же, как и первый, нервно стучит пальцами по столу; его зовут Миша. На их столе нет ни чашек, ни тарелок. — В принципе, стандартный договор на кредит, — говорит Влад, откладывая листы. — Есть некие нюансы, которые можно исключить, но ничего такого. — То есть квартиру у меня забрать не могут? — Ну, теоретически могут, если не отдашь долг. Видишь ли, ты берешь кредит на бизнес как ИП. А ИП отвечает за все своим имуществом. — Понял. — А ты точно все правильно подсчитал? Уверен, что получится? — На все сто...

Нелепое оскорбление «Клоуны!» крикнула симпатичная девушка Алина в длинном белом платье и босоножках. Она сидит возле стены, медленно пьет кофе и неотрывно листает в сотовом ленту социальной сети, которую стало запрещено называть. Напротив нее садится Таня, одетая в джинсы и желтую футболку. На стол она ставит стакан с соком. — И как в такую жару ты можешь пить кофе? — спрашивает она, отпивая сок. — Я люблю тебя!.. — бормочет Алина. Таня на мгновение замирает, озирается по сторонам, потом чуть наклоняется к подруге. — Ты совсем, что ли? — тихо говорит она. — Что? — Алина отрывает взгляд от телефона и смотрит на Таню...

Крупного мужчину зовут Дмитрий. Он медленно ест пирожное, смотря на своего собеседника, сидящего напротив. Собеседник похож на молодого Вуди Аллена, если, конечно, кто-то помнит, как выглядел молодой Вуди, — маленький, невзрачный… Разве что без очков. И тоже все время болтает, размахивая руками. Оба одеты в классический черный костюм. Дмитрий, усадив парня на место, отламывает вилкой кусок пирожного, пока «Вуди» продолжает свою болтовню. — Я, конечно, все понимаю, но зачем?.. Зачем так делать? Я, представляешь, ем, а она начинает мне рассказывать, как сходила к врачу… И потом берет такая и ставит свою ногу на стол, прямо мне под нос...

Последние теплые летние деньки. На улице уже ветерок, но солнце еще греет. После начала работы прошло уже два часа, до обеда еще два часа, но кафе заполнено людьми. Не правда ли, странно: все жалуются на недостаток денег, но при этом в будний день, и точнее — в десять утра, сидят в кафе? Оно незаурядное: есть первое и второе, салат и хлеб, а кофе только в двух вариантах — черный и «три в одном». Возле окна сидит молодой парень. На нем светлая толстовка, его волосы небрежно торчат, виски мокрые от пота. Неудивительно — в такой-то солнечный день. На его лице отображается злость на несправедливость всего мира...

Красное солнце медленно утопало в волнах. Я сидел на большом камне почти возле обрыва и смотрел вниз, на море. Шум волн, чистый воздух. Позади страх, впереди неизвестность. И да, если бы у меня не сели наушники, я бы точно слушал Вивальди и смотрел на воду. Мечта сбылась. — Привет, старина, — услышал я позади мужской голос. Такой знакомый голос из прошлого. Я встал с камня, повернулся. Артем уже протянул мне руку и лыбился. — Да ладно, Темыч, — сказал я и обнял его. Мы похлопали друг друга по спине. — Я рад, что ты тоже смог выбраться, — проговорил он. — Звучит, будто я сбежал из тюрьмы. — А как будто это не так...