Вселенная Журкиной

Макса мы забрали из больницы. Так часто бывает, что после сложного перелома или операции,человеку просто некуда идти, пока был на ногах- работал, зарабатывал и мог себя обеспечить. но не мог собрать какой-то подушки безопасности. Вообще эта подушка мало у кого имеется. Небольшие деньги заканчиваются так быстро, что не успеваешь даже понять куда. Так было и с Максом. Когда мы с ним впервые встретились, он уже 3 года назад он приехал в Москву из маленького села. - За свои 30 лет жизни я успел жениться, развестись, похоронить родителей, спалить хату. И ничему не научиться. На самом деле, научился Макс многому: и за скотиной ходить, и мясо на рынке продавать, и судно из-под больной матери выносить, и все доступные виды транспорта водить: трактор. мотоцикл, комбайн, легковую и грузовую машины. Ничего не держало дома, говорит. что бежал просто чтобы подальше от компании дружков, с которыми активно "отдыхал". Я потом часто стала слышать вот это: да просто решили отдохнуть, выпили все что горело, потом что булькало...потом очнулся в реанимации, кто кого и за что бил не помню. как самого били - не помню. Так и Макс отдыхал по этому сценарию. Как сгорел дом не помнит, потому что "отдыхали". На традиционный вопрос: почему в Москву приехал, а не в ближайший город, ответил: думал что здесь огромные заработки и я поднимусь. Поднимался только на верхние этажи новостроек, где работал сначала подсобником, потом научился вязать арматуру, освоил электросварку. Сгубил очередной отдых. Очнулся в парке без документов, денег и верхней одежды. очень болела рука, лицо было разбито в кровь. Первый утренний прохожий вызвал скорую помощь. Итог: перелом костей лица, открытый перелом руки, разрыв связок голеностопа. Ну и еще по мелочи, что общую картину не сильно меняло. После больницы идти некуда, о работе не идет речь - не трудоспособен.. - лечиться и лечиться. Взяли к себе. На каждой перевязке, на каждой встречи с психологом, Макс просто рыдал в голос и говорил, что это ему боженька сделал предупреждение. Что он все осознал и никогда так себя вести не будет. Через месяц, прямо на костылях сбежал. Всем рассказал что с бомжами в одном помещении находится не будет, что он не такой как они, что он справится и без нашей помощи. Ну что ж, Макс - вольная птица, взрослый человек, ему отвечать за свою жизнь. Радовало что на улице было лето, пусть и на исходе, хоть не замерзнет. На очередном выезде с медицинской помощью, бездомные ребята попросили посмотреть "на бедолагу. Он орет от боли, никуда идти не хочет, говорит что так ему и надо". Я увидела Макса, забившегося в угол в заброшенном здании. Грязного и выглядящего лет на 15 старше. Он стал рыдать. Огромные слезы катились по грязным щекам, он вытирал засаленным рукавом сопли и ничего не мог сказать. Минут 20 рыдал, пока слезные железы перестали вырабатывать жидкость. Потом просипел: Дурак. Гордыня заела. Прошло 3 года. Забираем из больницы мужчину после серьезного хирургического вмешательства. Он говорит, что хотел попасть именно к нам. Почему? - Да мы с ребятами снимаем квартиру вскладчину. Вместе работаем. И вот Макс, как только у меня начались проблемы с ногой, сказал что тебе помогут только в Доме друзей. Сказал. что вы ему вообще сдохнуть не дали, вытащили откуда-то из руин. - Как у него рука? Что с лицом, остались следы перелома? - Да вы чо!Все помните. что ли? - Самых сложных. К тому же Макс был первым, кто признался в гордыне и заставил меня потом обращать на это внимание. - Слушайте

В общественном транспорте пришлось потолкаться в утренний час пик. Нас всех сплющило и вжало вдругдруга. Дышать можно только неглубоко, ибо в нижних отделах чакры перекрыты округлыми женскими бёдрами с одной стороны и костлявым мужским копчиком с другой. Пахнет духами, одеколоном, легким перегаром, китайскими дешевыми ботинками и бальзамом звездочка. Постепенно всех растрясает и как то утрамбовывает уже чуть комфортнее. Хотя, может, это мозг приспосабливается. Но тем не менее, можно уже рассматривать лица, и даже переговариваться. Высокий парень с амбре «после вчерашнего» внезапно говорит тонкой точеной блондинке: «Первый раз ко мне так плотно прижимается столь красивая девушка. Меня это вдохновляет и одновременно расстраивает. Эрекция прямо кровь от головы откачивает, кажется, я теряю сознания. Ещё пара минут и я рухну к вашим ногам» Девушка краснеет, теряется. Но тут обладательница пышных бёдер, которые я чувствую половиной своего тела, начинает резко двигаться в сторону парня. На крошечном пятачке возникает вихрь, мы каким-то непостижимым образом расходимся как льдины перед ледоколом. 10 секунд и дама оказывается между парнем и блондинкой. - Так, мужчина! Я - реанимационная сестра. Смотрите на меня. Не закрывайте глаза! Дышите вместе со мной...» Парень офигивает. И краснеет. Все кто слышал полный текст - ржут. Медсестра бодро ведёт счёт, придавливая ногтями мизинцы Казановы. Пахнет «Звездочкой».

Гуляем с Полинкой на площадке в чужом дворе. тут бодро подкатывает парень лет шести. - Привет, давай знакомиться. как тебя зовут? Давай дружить! Ты на чем гоняешь? Ну там, на велике, самокате? - Ну еще на коньках, роликах, скейте , - говорит Полина. - А я смотри как могу! И начался танец молодого павлина. Он и туда на велосипеде ехал, и обратно, и даже без ног! а потом полез на железные брусья, чтобы показать как он умеет. Я думала, он шею себе свернет, доказывая что супер крут. Полина флегматично лазала по всем канатным паутинам, потом повисла на кольцах головой вниз, сделав шпагат в воздухе. - Аааа, -оценил павлинчик, - шпагат. а я вот так могу - в прыжке хватается за лестницу и чуть было не срывается. Вижу, что испугался, тихонько спустился вниз, но глаз-то горит, хочется потрясти новенькую каким-то трюком.. Решила забрать спортсменку от воздыхателя, от греха подальше. Идем домой. Полина говорит: Невозможно! Такой хвастливый и болтливый, как наш Егор!

Люба Благовещенская была художницей. Как называла ее мать: моя сумасшедшая художница. Себя она называла Клячей. оНо б этом как-нибудь потом. Так вот, Люба закончила мединститут. Ее маман считала, что надо получить нормальную профессию (сама она была филологом и всю жизнь жила в нищете), чтобы было потом на что жить. А увлечение живописью считала исключительно дорогостоящим хобби. Люба с детства была, как сейчас принято говорить, особым ребенком. Не очень общительная, стесняющаяся своего сначала худого и неуклюжего тела, а затем грузного и еще более неуклюжего. Люба стала врачом-психиатром, как хотела мама. В институте ее анатомические карты были самыми лучшими, с мельчайшим подробностями и очень живописными деталями - Люба обожала институт исключительно только в части прорисовывания органов, мышц и сосудов. Через 3 года работы врачом-психиатром, Любу поставили на учет в психо-неврологический диспансер, дали пожизненную группу инвалидности. И Люба ожила! Она была счастлива, что не надо ходить на ненавистную работу, общаться с чужими людьми, надевать белый халат, который для ее художественного глаза был слишком острый. Она снова стала рисовать. Эта техника называется наивное искусство. Люба пробовала разнообразные краски, карандаши, мелки. У меня остался десяток ее картонок - так она их называла. И много фотографий - мы делали по 20-30 кадров, пока цветовая композиция на распечатанных фото устраивала Любу.

Очень люблю работать с возрастными подопечными. Они такие перлы выдают, такими умозаключениями делятся, что бывает и смех, и грех. Вот есть у меня такая Анна Павловна (имя изменю,дама довольно известная в своих кругах). Приезжаю к ней раз в месяц, больше для профилактики, в свое время мы потратили 5 месяцев, чтобы заживить ногу после частичной ампутации пальца на ногу из-за гангрены. Встречает она меня сидя неизменно в королевском кресле, обитым тканью с золотыми лилиями на темно-красном фоне. В квартире запустение, и только кресло, туалетный столик и антикварный кофейный столик всегда выглядят парадно. - Это мое лицо, - говорит Анна Павловна.- Такое же винтажное, местами антикварное, кое-где требующее ремонта и не выносящее перемещения в пространстве. Последнее время не виделись пару месяцев. Приезжаю, Анна Павловна в печали и медицинской маске. - Мое лицо треснуло - показывает на трещину в любимой фарфоровой чашке, снимает маску и показывает сломанный зуб. - Представляете, я так сжилась со своими вещами, что чашка у меня треснула чуть ли не разом с зубом! Вот уже неделю думаю, что сломается, когда я уйду на вашу звезду. - какуюзвезду? - Ну вы же говорили, что было бы правильно, когда человек умирает, он превращается в искорки, которые летят на звезду. Забыла как эта звезда называется. - Галактика, Анна Павловна. - Млечный путь.

Привет, земляне! После откровенно неудачных публикаций о моей работе и моих подопечных и пациентах, решила открыть свое виртуальное СМИ. То самое, социальное, о необходимости которых сейчас говорят на всех общественных площадках. Я - Лана Журкина, живу в Москве, работаю в благотворительной организации, которая помогает взрослым людям. В общем, эту организацию - "Дом друзей" (www.domdruga.ru) я и придумала, и создала, и вот теперь работаю на нее по 20 часов в сутки. Этого оказалось недостаточно, я открыла еще и благотворительный фонд помощи пожилым людям. Бездомные люди, тяжело больные, обманутые, битые и выгнанные на улицу старики - это всё наши подопечные. Я - врач, журналист, надеюсь, что теперь и блогер, дочь, мать, жена, теща и даже уже бабуля двух внуков, владелица щенков мейкуна и теленка алабая. Очень люблю людей, внимательно слушаю, анализирую и коллекционирую истории жизни. Вот их я и планирую по большей части транслировать в своем блоге. Ну и вообще, как получится, наверное. Дама я активная, местами злая, иногда сентиментальная. Говорят, что жёсткая и скандальная. Ну, я ж не курица, меня есть не надо, а без скандала иногда ничего и не сдвинешь. В общем, привет!