Первый парень на Москве

На далекой-предалекой планете Свинтус-7, где трава пахнет беконом, а реки текут яблочным сидром, жил-был **Магистр Джедай Алексей**, самый упитанный и древний из рыцарей Галактики. Ему исполнялось ровно 800 лет, и по традиции он отмечал это событие, зажаривая гигантский торт в форме поросенка. Его ферма «Свинарник Силы» славилась на всю галактику: здесь выращивали свиней, которые умели медитировать, а некоторые даже пытались пастись на темной стороне Силы, но чаще просто воровали репу. В этот день к нему пожаловал его верный ученик, **падаван Дмитрий**, чей пояс джедая еле сходился на животе...

С этим каналом ничего не вышло. Сил не хватает даже писать статьи с помощью ИИ 😅. Оказалось это не так просто. Кто-то может подумать чего там сложного, но чтобы читательно было, нужно прилагать силы. А я при смерти нахожусь 😅 На основной то канал сил не хватает. Так что, скорее всего закрываю этот проект. Или, может кто предложит какие идеи...

Добро пожаловать в "Один обычный день из жизни среднего американца". Поехали: 06:30 утра. Будильник звенит под гимн США. Американец встает, чесанул пузо, посмотрел в окно, увидел солнце и сказал: — “Damn liberals, controlling the weather again.” 06:45. Завтрак. На тарелке: Вафли. Сироп. Сыр. Бекон. Бекон. Бекон. Бекон. И таблетка от давления. Запивает всё Coca-Cola Zero, потому что “надо следить за здоровьем”. 07:30. Сел в пикап. Путь на работу — 800 метров. Включил кондиционер, пробки нет, но он всё равно сигналит и матерится на воображаемых велосипедистов...

Тебе такого трэша подлить, комрад?ДААА! Барабанная дробь из берёз, ор под балалайку, и в студию входит он — карикатурный русский. Поехали. Русский не говорит "я тебя люблю". Он говорит: "Пошли картошку копать". Если он подарил тебе топор — это серьёзно. Если он дал попробовать свой самогон — всё, свадьба. Если он назвал тебя "дурой" при всех — это признание на уровне Пушкина. А если он ради тебя набил морду четырём соседям и одной берёзе — любовь. Свадьба проходит в подвале, с гармошкой, медведем...

Лена проснулась в девять утра — поздно, как для женщины без мужика. Сразу видно: ни к кому не спешит, никто не ждёт, постель не разобрана, подушка одна — диагноз очевиден. Мужика нет. А раз нет, значит, вся её жизнь теперь — это бесконечный набор симптомов, не требующих врачей. Диагностируют её на ходу: в метро, в лифте, в офисе, у бабки на лавке. Специалисты — мужчины, случайные и не очень, опытные и просто идиоты. На завтрак Лена ест авокадо на тосте — явный признак того, что мужика нет. Была бы замужем — жарила бы с утра картошку с луком, воняло бы по всей квартире, как полагается...

Если вы провели хотя бы пять минут в комментариях под любым постом о женщинах, браке или отношениях — вы их точно видели. Эти угрюмые, обозлённые мужчины, что приходят не посмеяться, не обсудить, а оставить пассивно-агрессивный коммент: "Ну конечно, баба захотела на халяву жить", "Мужиков только доят", "Все женщины одинаковые, только деньги им подавай". Это и есть они. Скромные бойцы Мужского движения России. Не блогеры, не лидеры, не публичные лица — просто тысячи одинаково несчастных людей с интернетом, клавиатурой и накопленной за годы обидой...

Когда мне исполнилось 26, я внезапно поняла, что пора. Пора завести семью. Не потому что биологические часы, или мама намекала на внуков, или подруги начали одна за другой выкладывать фотки свадебных платьев и торжественно заполнять сторис мужьями и тыквами. А потому что я, чёрт возьми, осознала: я хочу. Хочу мужа, детей, гипотетический ипотечный кредит, ёлку с шариками и мужика, который не будет пропадать на три дня, потому что «надо перезагрузиться в Карелии». Решила подойти к делу рационально:...

Кузьма родился и вырос в Москве, но столица никогда его не любила. Она крутилась, шумела, жила своей блестящей жизнью, полной успеха, денег и красивых людей, а он оставался на обочине. Он не был красивым. Точнее, был откровенно некрасивым. Лицо широкое, нос картошкой, маленькие блеклые глаза, лысина начала наступление в двадцать пять. Теперь, в сорок, он выглядел ещё хуже. Денег у Кузьмы тоже не было. Работал он на какой-то унылой работе, что-то вроде помощника грузчика на складе. Работа тяжёлая, платят мало, но и на этом спасибо...

Глава 1. Великая обида В городе Мордобойске жило немало мужчин, но одни из них пользовались успехом у женщин, а другие – нет. Вторых было много, и называли их страхоморфами. Они были страшны, как налоговая проверка, но зато добры и трудолюбивы. Хотя кого это волновало? Каждый вечер страхоморфы собирались в пивнушке «Кривой бокал», чтобы обсудить своё горе. Самым страшным из них был Пётр Кошмаров – нос крючком, глаза навыкате, подбородок, похожий на старый носок. – Всё, мужики, надоело! – стукнул кулаком по столу Пётр...

Этот канал скорее всего закрою. Изначально планировал тут и не отвечать на комментарии, но всё равно отвечаю😅 Сейчас полностью вообще убит. На основном канале только и отвечаю на комментарии, тут ещё. Статьи хоть и нейросеть пишет статьи, но я их быстрее стараюсь выложить, потому что нифига и не успеваю. К ночи уже выжат полностью, с утра просыпаюсь тоже убитый, а там уже ждут десятки комментарий, а ещё когда-то нужно статью написать. Ни времени ни сил вообще нет. Как и желания. Это начинает так раздражать, что хочется вообще все каналы закрыть...

Ты смотришь вокруг и видишь: взрослых мужчин будто бы нет. Есть мальчики, которые играют в «настоящих»— строят карьеру, качают мышцы, покупают машины. Но за этой маской всё равно прячется что-то несформированное, незрелое, словно мир не дал им шанса повзрослеть. Раньше у всех народов были обряды инициации. Это мог быть охотничий ритуал, изгнание в лес, первая война или даже просто момент, когда отец впервые сажал сына за семейный стол среди мужчин. Суть была одна: старшие давали понять – ты больше не мальчик...

Дмитрий стоял перед окном, глядя на свой двойник в поезде. Но что-то изменилось. Лицо в отражении больше не было его лицом. Оно становилось искажённым, словно стекло плавилось, превращая черты в чужие, вытянутые, пустые. За спиной послышался шёпот. — Они смотрят, — прошелестел голос. Дмитрий резко обернулся. Комната была пуста. Но на стене появились царапины. Длинные, уходящие вглубь, будто кто-то пытался выбраться. Шёпот не прекращался. Теперь он лился отовсюду — из стен, из пола, даже из самого воздуха...