Лезвие Слова

Не оглядывайся назад, вбей себе в голову гвоздь. Алексей Поляринов для меня — прежде всего автор превосходных эссе об американской литературе и культуре. К его прозе я отношусь с некоторой долей скепсиса, поскольку ценю в книгах сначала хорошую историю и эмоции, взаимодействие героев, а уже потом — социокультурный или политический манифест. «Кадавры», несомненно, книга политически заряженная, но я хотела бы взглянуть на неё именно как на художественный текст и как на историю о людях...

Джим сидел на пороге своей хижины и курил трубку, любуясь закатом, когда в воздухе вдруг появилось странное марево. Марево засветилось, и из него вышел непривычно одетый человек. — Мир тебе, белый господин, — сказал Джим. — Больше тебе не придётся так говорить! — взмахнул рукой человек. — Я из будущего, где все люди равны и свободны. Я могу увести с собой одного человека, и мой выбор пал на тебя! — Оу, — сказал Джим и выпустил клуб дыма. А странно одетый человек продолжал воодушевлённо говорить: —...

Ну что, Вергилий? Вот мы и спустились в Лимб. Здесь – зона инстинктов. Вот иногда некоторые умники говорят, что у человека инстинктов нет. Мол, люди – выше. А сами – по ночам к холодильнику бегают. Или к девушкам пристают. Инстинкта нет, а секса хочется. Так что спорить можно сколько угодно, но инстинкты – глубже мыслей. Вы ещё не успели решить, будете вы сегодня ужинать, или весна, диета?.. Вы-то не успели, а в животе уже урчит. Если не работать с инстинктами, не осмысливать своих глубинных побуждений – то рулят они...

Каюр Елыкомов спрыгнул в окоп, и комья земли застучали по экрану моего тактического планшета. Экран был мёртв уже третью неделю, но я каждое утро, как идиот, пытался его активировать. — Редиска свежий! — каюр потряс пластиковым мешком. Бойцы загомонили, засуетились. Потянулись грязные, стёртые до мозолей руки жаждущих свежей редиски. Из еды на передовой остались крупа да консервы. Я смахнул грязь с экрана и спрятал планшет. Захрустел редиской. Зажмурился от удовольствия. Молодец, Елыкомов...

Да, я читаю Лукьяненко. Кидайте в меня камни и тапки, но всё остальное – ещё слабее. Поймал себя на удивительном ощущении – читая книгу, я стал расчленять текст на приёмы. Ну, например: «Порог» Лукьяненко – первая часть трилогии «Соглашение». Что делает автор в первой книге трилогии? Правильно, знакомит с героями. А как знакомить, если героев по замыслу нужно много? А требуется показать каждого из героев в непростой для него момент. В момент, когда он будет испытывать сильные эмоции, чтобы читатель начал ему сопереживать и запомнил героя...